Мы улюлюкали, вопили, орали, задыхались, втягивали в себя и выдыхали фейерверки веселья, как мальчишки в забытый богом летний денек, когда можно упасть на тротуар и содрогаться в притворных корчах, изображая разрыв сердца или приступ удушья, жмуриться от громового «ха-ха-ха» и «ох-хо-хо» и умолять: «Кончай, Джеральд, я сейчас сдохну, ха-ха, ох-хо-хо, господи, ха, хо», и опять «ох-хо-хо», пока не охрипнешь до шепота.
— Юноша?
— Что еще?
— Фараон Тутанхамон.
— Ну?
— Его мумию нашли в гробнице.
— Ну.
— У него губы изогнуты в улыбке.
— С чего бы это?
— А между передними зубами…
— Что?
— Застрял черный волос.
— И что из этого?
— А то, что человек перед смертью всласть покушал. Ха-ха!
Ха-ха, о господи, хо-хо, скорей, бегом, скорей, бегом.
— И последний вопрос.
— Ну, что еще?
— Ты готов со мной сбежать?
— Куда?
— К пиратам.
Мы наконец-то добрались до машины «скорой помощи», и Джеральда вкатили в распахнутые двери.
— К пиратам! — громогласно повторил он.
— Ладно, Джеральд, хоть бы и к пиратам — я с тобой!
Двери захлопнулись, взвыла сирена, заурчал двигатель.
— К пиратам! — прокричал я вслед.
— Скорей бы, — сказал я.
— Да уймись ты, а? — отмахнулся мой брат.
— Не могу заснуть, — твердил я. — Завтра тут такое будет — прямо не верится. Два цирка в один день! «Братья Ринглинг» приедут на длиннющем поезде в пять утра, а через полчаса и «Братья Дауни» прикатят — на грузовиках. Я лопну.
— Знаешь что, — сказал мой брат, — давай-ка спать. Завтра подъем в полпятого.
Перевернувшись на другой бок, я все равно не смог уснуть: шутка ли дело — я так и слышал, как в нашу сторону движутся сразу два цирка, которые перевалили через горизонт и уже начали подниматься вместе с солнцем.
Как-то совсем незаметно стрелки часов подкрались к четырем тридцати, и мы с братом спустили ноги в холодную тьму, оделись, схватили по яблоку вместо завтрака, выскочили на улицу и помчались под горку в сторону железнодорожной станции.
Еще толком не рассвело, а «Братья Ринглинг», объединившись с «Барнумом и Бейли»[3], уже прибыли на длинном составе, в общей сложности из девяноста девяти вагонов, в которых ехали слоны, зебры, лошади, львы, тигры и акробаты; мощные паровозы пыхтели в утренней дымке, выдыхая клубы черного дыма; двери товарных вагонов раздвинулись, чтобы выпустить в темноту лошадей, цокающих копытами, и осторожных слонов, и целое полосатое стадо зебр, плотно сбившихся в ожидании зари, а мы с братом хотя и дрожали от холода, но все же не сходили с места, потому что ждали, когда начнется парад-алле — самый настоящий парад-алле, в котором все животные пройдут через предрассветный город к дальним пустырям, где шатры будут шептаться со звездами.
