Старший обнимает ее, она утыкается лицом в его плечо, смех переходит в плач. Он сажает её на рояль, садится рядом.
Старший: Ну, вот. Помнишь, как раньше? Болтай ногами и не думай о плохом.
Входит Старшая с сумками.
Старшая: Ой, сейчас гостей привалит — полный магазин. Никто не верит, что ты вернулся. (Мечется с сумками)
Старший: Да брось ты их! Садись, посиди с нами. (Смотрит на сумки) А Аполлон… где?
Старшая: Апа? Да отдыхает. В твоей комнате. (Продолжает метаться)
Старший: А я уж думал… Ну, слава Богу. Отдыхает. Не похоже на него.
Младшая: А его сейчас вообще не узнать. Дерзит, не слушается. Помнишь ту тётку с бухгалтерских курсов? Он тайно с ней встречался! Представляешь, Апа — герой-любовник! Такой конспиратор оказался, никто и не подозревал. А полгода назад случилось страшное — утратил бдительность, тут мама их и застукала.
Старшая: Нет, чтобы упасть в ноги, да поплакать — мол, завлекли, обманули, Апа взбунтовался! Произнёс монолог о загубленной жизни вообще и молодости в частности. Демонстративно разбил мамину любимую чашку, схватил папку с отчётами и хлопнул дверью. Мы тут все стояли в трансе.
Младшая: Даже бухгалтершу не тронули, хотя она всё порывалась аплодировать. Но дальше Апа, видно, испугался собственного героизма, потому как исчез на неделю.
Старшая: Пассия его всё это время бегала по городу, кричала, что мы его тут заперли и пытаем.
Младшая: Потом он пришёл, а мы тут все как раз и были, ругались, помню. И входит Апа — грязный, оборванный, глаза дикие, ссадины на шее. Зашёл и плачет.
Старшая: Представляешь, он неделю по лесу бродил, повеситься пытался. Отчётность в дупло какое-то спрятал, а где — вспомнить не смог. Мы потом всей семьёй ходили — не нашли.
Младшая: В общем, отправили Апу в дурдом. Мы с моим ходили к нему. Он каялся, домой просился. Вот, сегодня пришёл. Ты потом зайди к нему, он обрадуется.
Старший: Зайду… (Старшей) Ну, а ты-то как? Да сядь ты, наконец, успеется! (хватает её за руку, тянет к роялю)
Старшая: Ну что я, маленькая, что ли? (садится на рояль)
Старший: Ну, как творческие успехи?
Старшая: Да как? Как и было — всё так же, всё там же. Пылюсь в конторе.
Старший: И костюм, гляжу, всё тот же.
Старшая: Да у меня полный шкаф нарядов! Только где их тут носить? Висят, ждут чего-то.
Старший: Твой дарит?
Старшая: Мой.
Старший: Щедрый.
Старшая: Глупый. Думает, тряпки компенсируют мне его отсутствие в моей серой повседневности.
Соскакивает с рояля, распахивает шкаф, выгребает оттуда кучу ярких платьев, какие-то шляпки с перьями, туфли на высоченных «шпильках».
