Односельчанке:
— Только попробуйте скажите!
Лекпом однажды пришел к врачу:
— Мне здесь жизни не будет. Меня арестуют. (У него раньше партизаны были несколько раз). Я ухожу в партизаны. Пожалуйста, вылечите сына.
Иногда односельчане появляются в селе. Говорят, командир отряда Юрко из соседнего села. Тракторист. Его что-то преследовали как активиста.
У Аснарова были дважды.
В селе убито уже четыре старосты. Боев почти не бывает. Не раз: добровольцы или полиция на одной стороне, партизаны — на другой.
В леса вход запрещен.
Бой один был осенью. Полиция, жандармерия окружили лес... Перестрелка два дня. Ночью вышли из леса танки (легкие). Прорвались. Ушли.
...Все это рассказывают в большинстве на ходу, пока едем в Вильховую и обратно по заогородам (так как снегу мало)... Рассказывают доктор и кучер по очереди.
* * *
Прием 18-го. Сводка за 17-е. Совинформбюро. «На кировоградском направлении наши войска, отбивая контратаки противника, продолжали вести наступательные бои и улучшали свои позиции».
Из остальных сообщений интересное.
Заседание орловского партийного актива. На нем сообщено, что орловский железнодорожный узел полностью восстановлен.
Окончание ремонтов тракторов в одной из МТС на Полтавщине. Благодаря тому, что «советские патриоты — работники МТС — при отступлении немцев сохранили, спрятали все важнейшие детали».
Из заграничных — налет на Берлин 16-го. Сброшено 1500 тонн бомб. Англичане признаются в потере 30 самолетов.
В воробьином убежище, где слушаем, холодно. Мария как-то вечером:
— Посмотрела на Л., у него на кончике носа капелька висит. Так мне его жалко стало.
Хлопают двери у соседей. Скрипят шаги. Останавливаю Л. Злится.
«Машингория» — ручная машинка — постоянно портится. На винте съедена резьба (вместо кнопки винт). Л. наматывает нитки. Лопаются ремни. Рвет их зубами. Сшивает. Теряет иголки. Перетряхивает солому.
Я обычно у аккумулятора. Проверяю искру. Когда длинная, Л. радуется.
— Хорошо.
Иногда на синюю лампочку напряжения. Нарушаю контакт по шепоту «стоп». Он крутит, скинув кожух и шапку. Ремни скользят. Колотит по колесам — насечки. Кажется, звон на все село.
— Тише.
— Сейчас.
Иногда скрипит пронзительно, а Москвы нет. Или заряд все слаб... Несколько дней назад поймали только последнюю фразу немецкой сводки: «Оставили русский город...» В сводке за 30-е типичное признание о сдаче Коростеня. Атаки по обе стороны Житомира.
Дома ему устраивают скандалы: «Куда ты ходишь по ночам? Ты хочешь, чтобы всех нас побили?»
