Помнится, в экранизации одной из моих любимейших книг, „Ревности" Норы Эфрон, Мерил Стрип кормит Джека Николсона спагетти-карбонара. И что может быть лучше для эротичного праздничного перекуса после любовных ласк в ту ночь, когда он в первый раз остался у тебя до утра? Конечно, целая пачка макарон — это слишком много на двоих, но я бы притащила с собой в спальню полную кастрюлю, а не какие-нибудь тощие изыски, красиво сервированные на тарелке. Куда девать остатки, спрашиваете вы? Ну, можно еще разок наработать аппетит».
Он читает этот отрывок раз, другой, третий, четвертый, пятый, отщепляет от него кусочки и рассматривает их со всех сторон. Разбирает на составляющие, он увлекался этим в студенческие годы, вспоминает Телеман, но тут же одергивает себя — никаких воспоминаний. Они, конечно, тоже театр, но старомодный, так что долой воспоминания. Телеман пьян. И он только что поглотил карамельно-шоколадное ретролакомство, которое приказала ему приготовить его анима. Аккуратно вмешал кукурузные хлопья в шоколадную смесь так, чтобы она покрыла все хлопья, и с трудом дождался, пока готовый десерт охладится в холодильнике на небольшом блюде или подносе минимум один час. За время ожидания Телеман напился. И заказал на «Амазоне» фильм «Ревность». Три фразы из текста о спагетти-карбонара особенно зацепили Телемана. Во-первых, «вдвоем уплетать макароны прямо в постели». Во-вторых, «ночь, когда он в первый раз остался у тебя до утра». И наконец, «еще разок наработать аппетит». Последнюю фразу невозможно понять иначе, как откровенно бесстыжее приглашение. Сперва они занимаются этим до трех утра. Потом Найджела исчезает на кухне и появляется через полчаса с кастрюлей спагетти-карбонара. Потом они занимаются этим снова. И наконец, доедают остатки. Понятно, что дальше оно может идти только в том же ритме. Заколдованный круг: совокупление—карбонара—совокупление. Раз, раз, раз, Найджела бежит на кухню, карбонара, карбонара, раз, раз, раз. Потрясающе. И сколько раз так было? Сколько раз кто-нибудь впервые оставался у нее на всю ночь до утра? Дважды? По разу на каждого мужа? А кавалеры до них? Чёёёрт! Раз тридцать-сорок? Телеман в этом не сомневается. Он нарезает круги по крохотной комнатке на Банхофштрассе. А как же Саатчи? Евреи бекон не едят. Во всяком случае, обычные евреи. Хотя Саатчи может оказаться каким-нибудь особенным. Возможно, она тем и прельстилась, что он необычный еврей? Так было бы куда пикантнее для обоих. Фу, гадость! Вот свинья!
