Скорчившись в темноте, Грегсон закрыл глаза от накатившего на него страха.
«Я сказал им. Открыл формулу. Только вот кому — им?»
Наверняка это был кто-то из команды «Стервятника», дрожа от потрясения, сказал он себе. Тоборы не знают его имени. Для них он… Девяносто второй.
Это воспоминание резко вернуло его к действительности. И туг он услышал голос, мстительно прозвучавший в его приемнике:
— Отлично, я его вижу. Буду на месте через десять минут.
Голос тобора в далеком Центре управления прозвучал равнодушно:
— Ладно, под твою ответственность, Сорн. Похоже, ты помешался на этом типе.
— Они вели для него передачу на одной из местных волн, — мрачно проговорил Сорн. — Прямую передачу, с близкого расстояния, чтобы мы не услышали, что они сказали. А его ответ они окутали такими помехами, что мы снова ничего не поняли. Но это какая-то формула. Я рассчитываю, что он не сумел дать им полное описание. Поскольку он продолжает находиться около экрана, значит, они его еще не захватили. Я смогу прикончить его через несколько минут…
Раздался щелчок… голос смолк. Грегсон стоял в темноте рядом с экраном и со страхом думал о том, что его ждет.
Где «Стервятник»? Над головой у него было чернильно-черное небо, лишь на востоке виднелся едва различимый свет, первые признаки приближающегося утра. Гул прожекторов отдалился и больше его не пугал. Ночное сражение закончилось…
А вот его личная война только начинается…
Грегсон отошел еще дальше в тень и принялся искать оружие. Ничего.
— Странно, — дрогнувшим голосом сказал он самому себе. — У меня был бластер и…
Он не додумал мысль до конца и снова, теперь уже охваченный отчаянием, принялся искать оружие. И вновь безрезультатно. По-видимому, он потерял его, когда бросился к экрану.
Он все еще нерешительно топтался на месте, когда услышал шорох в ночи.
«Стервятник-121» осторожно приземлился во мгле начинающегося рассвета. Хуанита Хардинг сняла одежду и надела халат. Она не колебалась ни одной минуты, когда ее позвал Райс, улыбающийся в попытке ее подбодрить.
— Я возьму с собой капсулу с веществом, — сказал он, — на случай, если он недостаточно быстро возбудится.
Она грустно улыбнулась, но промолчала.
Доктор Клэрмейер подошел с ними к двери и быстро сжал руку Хуаниты.
— Помните, — сказал он, — это война!
— Я знаю. А в любви и на войне все средства хороши, верно? — ответила она.
— Верно.
В следующее мгновение они вышли в ночь.
Грегсон уже спрятался по-настоящему и чувствовал себя значительно лучше. Теперь найти его в лабиринте обломков бетона, мрамора и металла будет трудно.
