Он вскочил и принялся расхаживать по рубке. На протяжении четверти века — с тех пор, как первые сверхракеты достигли Луны, а затем и полумертвого Марса — Венера являла собой наиболее заманчивую цель для всех космопро- ходцев. Однако любые экспедиции в этом направлении были запрещены — вплоть до появления кораблей, способных избежать опасности падения на Солнце, участи, уже постигшей два космолета. Неизбежность подобных катастроф была доказана математически: существующие ракеты могли без риска достичь Венеры лишь при строго определенном ее положении в пространстве относительно Солнца, Земли и Юпитера.
Однако возникновения таких благоприятных условий в ближайшие два десятка лет не ожидалось. И лишь за полгода до полета Кэлгара известный астроном установил, что необходимое взаиморасположение планет произойдет в этом году. Его статья породила бурные дебаты в профессиональной среде. Разумеется, правительство не могло полагаться на особое мнение одного — пусть даже весьма авторитетного — ученого. Однако до Кэлгара дошло высказывание некоего высокопоставленного чиновника Космической патрульной службы: мол, дело приняло бы совсем иной оборот, решись кто-либо отправиться на Венеру на собственный страх и риск, — в подобном случае у него, чиновника, сыскалось бы достаточно единомышленников, чтобы выполнить все необходимые предварительные исследования и расчеты. В результате, когда Кэлгар на своем маленьком корабле стартовал к Венере, с размахом велась подготовка сразу нескольких экспедиций… на Марс.
От Венеры ждали сенсаций — но не столь значительных, как эта. Ибо раса, способная создать идеальную с любой точки зрения краску, уже одним только этим заслуживает более близкого знакомства.
Размышления Кэлгара были прерваны новым невероятным открытием, заставившим его встревоженно вскочить. Сверкая неисчислимыми оттенками, краска продолжала распространяться: если поначалу она покрывала не больше четверти поверхности тела, то теперь занимала уже добрую треть. Если так пойдет и дальше, рано или поздно она покроет Кэлгара с ног до головы, залепит ему глаза, рот, нос, уши — словом, все. Надо было срочно придумать способ избавиться от этой переливчатой пленки.
«Идеальная краска, — записал Кэлгар в своем блокноте, — должна обладать красивым цветом, быть нечувствительной к любым внешним воздействиям и — обязательно — легко удаляться».
Он мрачно перечитал последние слова, отложил карандаш и посмотрелся в зеркало.
