— Об этом спросите Ганли Лестера, — заметил директор Мортон. — Еще до приземления я слышал, как он излагал свою теорию.
Астроном Ганли Лестер отозвался сразу:
— Я еще проиграл не все варианты. Но один из них — думаю, вы со мной согласитесь — говорит сам за себя. Этот заброшенный мир — единственная планета, обращающаяся вокруг своего блеклого солнца. Больше здесь нет ничего. Ни луны, никакого даже маленького планетоида. А до ближайшей звездной системы не менее девятисот световых лет. Какая же гигантская проблема стояла перед основным населением этого мира — в один прыжок им нужно было решить проблему не межпланетных, а сразу межзвездных перелетов. Вспомните, каким долгим был наш собственный путь. Сначала мы высадились на Луне. Затем последовали планеты нашей Солнечной системы. Одно достижение вело нас к другому, и только спустя много лет был предпринят полет к ближайшей звезде. Наконец человек изобрел антиускоритель, что позволило перейти к межгалактическим перелетам. Так что я пришел к выводу, что ни одна цивилизация не способна создать межгалактический флот, не набравшись предварительного опыта.
Высказывались и другие мнения, но Гроувнор их уже не слушал. Он смотрел туда, где в последний раз видел кота, но тот куда-то исчез. Он выругал себя за то, что позволил себе отвлечься. Пришлось метаться на своем катерочке в поисках зверя. Но вокруг было слишком много нагромождений, слишком много зданий. Куда бы он ни посмотрел, всюду взгляд утыкался в развалины. Он спустился и стал расспрашивать нескольких занятых работами техников. Большинство припомнили, что видели кота минут двадцать назад. Не получив удовлетворительного ответа, Гроувнор вернулся в патрульный катер и полетел над городом.
Незадолго до этого Керл быстро двинулся вперед, стараясь использовать каждое укромное местечко. Нервный и больной от голода, он торопливо перебирался от группы к группе, источая злую энергию. Откуда-то выскочила маленькая машина, остановилась прямо перед ним, и страшная камера зажужжала, снимая его на пленку. Впереди, на скалистом холме гигантский бурильный агрегат приступал к работе. Сознание Керла мимолетно замечало очертания и облик незнакомых аппаратов, в то время как тело его изнемогало от желания настичь человека, который ушел в город один.
Вдруг Керл почувствовал, что больше не выдержит. Пасть наполнилась зеленой слюной. В какое-то мгновение ему показалось, что его никто не видит. Он метнулся за каменистую насыпь и тут же помчался во всю прыть. Керл несся огромными, плавными прыжками. Было забыто все, кроме одного-единственного желания, будто какая-то магическая щетка прошлась по мозгам и стерла память. Он мчался по пустынным улицам, сокращая путь через зияющие дыры в обветшалых стенах и коридоры разрушенных домов. Затем он замедлил бег и крадучись устремился туда, откуда его уши-усики уловили вибрацию идов.
