Троллейбус, вообще говоря, с третьего раза закрылся и поехал дальше. Половину пути до следующей остановки Идалгир не знал никаких проблем, на него даже никто не пялился, словно все любопытство осталось у больницы. Оно и ясно, всем было не до этого, лишь бы не задавили. Но вдруг толпа расступилась перед Идалгиром, являя закрепленное у потолка магическое окно, в котором показывали противное склизкое чудище с огромными глазами и спрашивали, как его зовут: Горлум, Гулливер, Домовенок Кузя или Незнаю. Маг было кинулся туда, постучать, попытаться открыть, вдруг окно выпустит его в Вейлинг. Надежда, конечно, крошечная, но всяко может быть. Только путь Идалгиру внезапно перегородила тучная дама в ярко-зеленой куртке, почти как у лицедеев на обочине. Но в отличие от тех двоих, на левой руке дамы была повязана красная тряпица с белой надписью 'Кондуктор'.
— Платить будем, молодой человек? — громогласно поинтересовалась она.
— Будем, сколько? — сдуру спросил Идалгир, не представляя, какую бурю эмоций он вызвал.
— Для тех, кто знает — десять рублей, кто не знает — двенадцать, — радостно поведала тетка, закрывая своей тучной фигурой вожделенное магическое окно.
Идалгир, высыпав на ладонь оставшуюся от покупки продуктов мелочь, отсчитал женщине ровно десять рублей монетами по пятьдесят, десять и пять копеек и протянул все это кондуктору.
— Чё вы мне даете? — возмутилась она.
— Деньги за проезд, — пожав плечами, ответил маг.
— Это не деньги! — заорала тетка. — Давно пора уже запретить мелочь в транспорте! Куда я ее потом дену? Я ее прямо сейчас пересчитывать буду? Вот тут, в толпе? А если я пять копеек потеряю?
Она сыпала вопросами, но не ждала на них ответов. Идалгир ошарашено слушал эту гневную тираду, и не представлял, что ему делать. Воспитанный в Вейлинге, он привык сначала расплачиваться мелкими монетами, более крупные оставляя напоследок.
— Это монеты, госпожа, — улыбнувшись уголками губ, тихо и спокойно сказал Идалгир, — десять рублей монет.
Кондукторша, стиснув зубы, начала досконально пересчитывать вверенные ей сокровища, не обращая ни малейшего внимания на теснящихся пассажиров и тетку, намекнувшую, что пора бы обилетить гражданина и не толкаться. Но недовольные вопли остались в стороне, потому что, просчитав все деньги, выданные ей Идалгиром, кондукторша провыла:
— Мало, вы только десять рублей дали, а я же ясно сказала, что те, кто не знает, платят по двенадцать! Кто знает — расплачивается кредиткой!
