В гостеприимный свой госпиталь я возвращался с настроением самым неопределенным. Мне приятно было осознавать, что я ранен почти в бою. Этим я выигрывал в глазах юной хозяйки, а выиграть мне хотелось. С другой стороны, перевязку, разумеется, производила она сама. Слепую старуху я сразу исключил. Сельский же врач, будь он хоть ветеринаром, обязательно привел бы меня в чувство и расспросил о моих обстоятельствах. Значит, прелестная хозяйка снимала с меня штаны и трусы, поскольку теперь я был облачен в теплые безразмерные кальсоны, стиранные и, стало быть, пользованные раньше. Это соображение заставило меня раскраснеться сильнее, чем того требовал жалящий мороз, и весьма задело мое самолюбие.
Когда я обмёл валенки специальной метелкой из хвороста и ввалился в сени, моя сестра милосердия там меня уже дожидалась.
— Затеяли проверить, помою ли я руки после уборной? — поинтересовался я с порога. — Анастасия…
— Андреевна, — подсказала красавица, ничуть не обращая внимания на мой язвительный тон.
— Или что полотенцем не тем воспользуюсь?
— Нет. Совсем нет. Я только хотела вас просить наедине, чтобы вы при бабушке матом не бранились. Она этого не терпит.
— Я похож на хама? — Намылив лицо, я стал умываться ледяной водой из оловянного рукомойника. Мне всегда казалось, что это приспособление безымянный изобретатель скопировал с коровьего вымени.
— Идемте в комнату обедать, — уклончиво ответила Настя.
Задетый странной просьбой — а я вспоминаю все наши разговоры по сю пору! — с годами я только подивился ее обоснованности. Действительно, многие из моих вполне интеллигентных приятелей используют нецензурные выражения совершенно всуе, подчеркивая тем, быть может, свою публичную независимость от мещанских табу.
Обедали мы вдвоем. Старушка сидела, как и прежде, у окна, без устали орудуя спицами.
Крахмальную скатерть украшали полбуханки пористого черного хлеба, фарфоровая супница с романтической какой-то миниатюрой на боку, две глубокие тарелки, установленные в мелкие, и столовые приборы, выложенные по правилам сервировки подобно тому, как это делают в ресторациях.
— А вы тоже на сельскую барышню не тянете, Анастасия Андреевна. — Окинув взглядом угощение, я пристроился к столу.
Щи, впрочем, оказались самые что ни есть простые: со свининой, капустой и картофелем.
— Это не та ли свинья, что напала на меня вчера так неосмотрительно? — поинтересовался я, вооруженный ложкой.
— Не та, — отвечала девица. — На вас напал дикий вепрь. Вы не первый. Все местные знают, потому за околицу без ружья не ходят. Вам следует ружье завести. Лучше — двуствольное. Из него дважды можно выстрелить.
