Столовая замолчала.
— После чая в музее состоится собрание, — бодро и громко сказал Иошка. — Юнком приглашает всех желающих, которые хотят…
— Долой!
И — свист… топот…
Видно, как шевелятся Иошкины губы, но слов за шумом не слышно. Махнув рукой, он идёт на своё место.
— Суки! — шепчет Лёнька.
На собрание в музей никто не пришел. Ряд заранее приготовленных скамеек так и остался пустовать, и прежнее чувство страха, чувство неизвестности, беспокойство, сомнения — опять овладели юнкомцами. Они сидели не зажигая света и ко всему прислушиваясь. И когда по звонку надо было отправляться спать, никто не тронулся.
— Нас наверное отволохают в спальне, — предположил Дзе.
— Пускай попробуют, — крикнул Гришка. — И сами огребут не меньше, — крикнул надорванно, несмело и сам себе не поверил.
Но маленький воинственный Воробей взмахнул вытащенной откуда-то железной палкой от кровати.
— Я проломлю голову первому, кто сунется ко мне.
Иошка улыбнулся.
— Что ж… Вооружимся и мы, ребята…
В спальне, против ожидания, ничего не произошло. Вся шестерка имела достаточно внушительный вид, а начавшему приставать Бобру Воробей погрозил палкой…
Так прошел первый день существования Юнкома, первый день шкидской общественной организации.
3
Ионин, Ионин!..
Кричали с улицы.
Под окнами, задрав кверху голову, стоял человек с очень тоненькими ножками, которые на манер зубочисток, воткнутых в рыжие ботфорты, торчали из под долгополого пальто.
Он выпячивал шею и пискливым голосом взывал: — Ионин… Ионин!..
Через подоконник во втором этаже перевесилась лохматая Лёнькина голова. Секунду он глядел вниз на человека, потом нырнул обратно.
— Иошка! Там тебя Богородица зовет.
— Слышу, — ответил Иошка…
Богородица был прежде воспитателем в Шкиде, и когда узнал, что через несколько недель его сократят, принялся собирать обличительный материал против Викниксора… А материал был: Иошка, одно время сильно недовольный, всячески поощрял Богородицу, обещал подписи, факты, показания.
Но Богородицу сократили раньше срока и теперь, в жажде отмщения, он стоял под окнами:
— Ионин!.. Ионин!..
Иошка тоскливо оглядел ребят, как и вчера, с утра собравшихся в музей.
— За материалом пришел….
— Не давай, — всполошился Сашка. — Не надо, что ты… Ты же юнкомец!
Окошко тихонько прикрыли… Но Богородица оказался настойчивым, прошел в Шкиду, и несколько минут спустя в двери музея послышался осторожный стук.
В комнату просунулось испитое и вытянутое лицо уставного халдея.
