— Верно, Будок! — закричали сразу несколько голосов. — Гнать их, сволочей, ко всем чертям! Опять в роде Гришкиной с Лёнькой история. Дай мне слово, Сашка.
— Мне!
— Я раньше просил.
— Прошу слова!
— Тише! — крикнул Сашка. — Засохните. Меня, ребята, вам обвинять нечего. После вчерашнего я сам решил созвать вас на собрании и говорить об Иошкином и Дзе поведении. Но за несколько минут до начала я получил вот это заявление, которое заставило меня подумать совсем о другом… Но вы не дали мне сказать…
— Говори, говори…
— Тш-т.
— Так вот что. Будок верно сказал что Дзе с Иошкой сейчас вроде, как бы оторвались от Юнкома. Я сейчас о другом… Ведь мы, мы, то есть, Юнком наш, комсомольская организация, и кого хотим, того и принимаем к себе, — а халдейского согласия не требуем. Верно?.. И вот коллектив наш потому халдеям и не нравится… Викниксор хочет тутеров заиметь, а не комсомол — сейчас во всю, можно сказать гадит. Иошка, например, — набузил вчера, а Витя уже забегает вперед и пишет в Летописи: "Ионина исключить!" Что мы должны сделать после этого? Исключить Иошку? На завтра такая же запись будет о Дзе — тоже исключим. Послезавтра ещё о ком-нибудь. "Летопись" не мы пишем, — и будем исключать по викниксоровской указке, да? А потом через ту же Летопись он станет и другие отдавать приказания. Вот вам и готова тутерская организация. Пусть Иошка и Дзе набузили — это наше дело, хотим мы их исключим или нет. Сейчас надо обсудить поведение Викниксора и только после говорить об Иошке и Дзе. Правильно я рассуждаю, ребята?
— Правильно, Сашка!
— Тш-ш.
— Сейчас предлагаю поступить так. Мы вынесем резолюцию, где, во-первых, потребуем уничтожения этой записи в Летописи, во-вторых, сдерем с Викниксора обещание, что ничего подобного впредь не повторится. А в-третьих, потребуем оставить коллектив в покое. Если же он откажется, пригрозим, что все уйдем из Юнкома. Да я первый уйду и ни за что не останусь тутерствовать.
Сашка сел.
— Так что ж, товарищи, — после небольшого молчания заговорил Будок: — обсуждать здесь нечего. Будем делать, как Сашка сказал.
— Правильно!
— Голосуй!
— Чего голосовать!.. Резолюцию писать надо.
— Даешь резолюцию!
Начали писать резолюцию. Но в самый разгар работы хлопнула дверь, и на пороге появился бывший юнком Костя Финкельштейн в своем долгополом пальто, в которое он драпировался на манер древнеримской тоги.
— Ребята, — блеющим голосом и серьезно сообщил он: — я подслушал, что вы собираетесь сражаться с Викниксором. Я хочу доказать, что я не трус и не шкурник, и опять пришел в Юнком. Я буду бороться вместе с вами, хотя мои убеждения и позволяют мне…
