Я собрал команду, никаких нотаций не читал, только объявил:
– Васильев, Гусев, Харламов – налагаю штраф по пятьсот долларов.
Васильев только и спросил:
– А почему именно на нас? Другие тоже пили.
– А потому, что вы лицо команды, на вас смотрят и на вас равняются.
Это был урок молодым и опытным, его правильно поняли все, и вопросов больше не возникало.
К спиртному я отношусь так, как написал на винном роге Расул Гамзатов:
Пить можно всем.
Необходимо только
Знать: где и с кем,
За что, когда и сколько.
Еще работая на кафедре института, мы выработали негласную традицию: раз в неделю совершать «круг дружбы». Мы – это молодые преподаватели ГЦоЛИФКа Геннадий Смирнов, Валерий Выжгин, Валентин Герасимов, я и наш старший товарищ Нил Степанович Гугнин, который до прихода в ГЦоЛИФК играл в футбол за московский «Локомотив» и получил гам звание мастера спорта.
Теперь о «круге дружбы». В начале 1970-х годов в Москве стояли автоматы по продаже вин в розлив. Это было не суррогатное пойло, а вполне качественные «Лидия», «Букет Абхазии» и др. После окончания рабочего дня мы подходили к таким автоматам сначала в районе сада Баумана, потом на Земляном Валу, потом в магазине «Молдова». Я до сих пор помню вкус того вина, а особенно те разговоры, про которые древние греки говорили: «Пить, чтобы общаться, а не общаться, чтобы пить».
Так уж получалось, что наши хоккейные клубы и сборная зачастую выезжали на турниры в Северную Америку в канун Нового года и праздник отмечали там. Обычно мы делали это своим коллективом и на скорую руку, потому что часто первого января надо было проводить встречу.
Однажды стол нам накрыли канадцы. Вечером звонит в номер Куколович, приглашает: мол, проводим год уходящий двумя делегациями – вашей и нашей.
Я уже писал, что с чехами мы на льду дрались до крови, а потом пили за вечную дружбу. Так и тут: чтобы лучше понимать друг друга, крепить наши связи, почему бы и не пообщаться в неформальной обстановке?!
Собрались за столом, вижу, одного из наших тут нет. В делегацию всегда входил человек из «конторы», тихий, неприметный, в спортивные дела не сующийся. Вот и на этот раз был такой подполковник Подобед. Звоню ему, объясняю ситуацию, приглашаю в нашу честную компанию. Он пришел в тренировочных брюках, тапочках, футболке. Вел себя, как и подобает: больше молчал, выпил пару рюмок, принялся за кофе. Мы не стали долго засиживаться, поблагодарили хозяев за гостеприимство, разошлись по номерам. Я еще подумал: правильно все-таки сделал, что комитетчика пригласил, пусть не через третьих лиц информацию собирает, а сам видит: все прошло пристойно, политических разговоров не велось, к женщинам никто не приставал, хоть они и были за столом.
