Домой, подумал Перец. Надо скорее ехать домой. Теперь мне уже здесь совсем нечего делать. Потом он увидел, как строй щенков нарушился. Перец сосчитал: тридцать два щенка пошли прямо, а одиннадцать, построившись в такую же колонну, свернули налево и вниз, где между деревьями вдруг открылось озеро — неподвижная темная вода, совсем недалеко от вездехода. Перец увидел низкое туманное небо и смутные очертания скалы Управления на горизонте. Одиннадцать щенков уверенно направлялись к воде. Стоян заглушил двигатель, все вылезли и смотрели, как щенки переливаются через кривую корягу на самом берегу и один за другим тяжело плюхаются в озеро. По темной воде пошли маслянистые круги.
— Тонут, — сказал Квентин с удивлением. — Топятся.
Стоян достал карту и расстелил ее на капоте.
— Так и есть, — сказал он. — Не отмечено у нас это озеро. Деревня здесь отмечена, а не озеро… Вот написано: «Дерев. абориг. семнадцать дробь одиннадцать».
— Так это всегда так, — сказал Тузик. — Кто же в этом лесу по карте ездит? Во-первых, карты все враные, а во-вторых, и не нужны они тут. Тут ведь сегодня, скажем, дорога, а завтра река, сегодня болото, а завтра колючую проволоку нацепят и вышку поставят. Или вдруг обнаружится склад.
— Неохота мне что-то дальше ехать, — сказал Стоян, потягиваясь. — Может, хватит на сегодня?
— Конечно, хватит, — сказал Квентин. — Перецу еще жалованье получить надо. Пошли в машину.
— Бинокль бы, — сказал вдруг Тузик, жадно всматриваясь из-под ладони в озеро. — Баба там, по-моему, купается.
Квентин остановился.
— Где?
— Голая, — сказал Тузик. — Ей-богу, голая. Совсем без ничего.
Квентин вдруг побелел и опрометью бросился в машину.
— Да где ты видишь? — спросил Стоян.
— А вон, на том берегу…
— Ничего там нет, — сказал Квентин хрипло. Он стоял на подножке и обшаривал в бинокль противоположный берег. Руки его тряслись. — Брехун проклятый… Опять по морде захотел… Нет там ничего! — повторил он, передавая бинокль Стояну.
— Ну как это нет, — сказал Тузик. — Я вам не очкарик какой-нибудь, у меня глаз — ватерпас…
— Подожди, подожди, не рви, — сказал ему Стоян. — Что за привычка рвать из рук…
— Ничего там нет, — бормотал Квентин. — Вранье все это. Мало ли кто что болтает…
— Это я знаю — что, — сказал Тузик. — Это русалка. Точно вам говорю.
Перец встрепенулся.
— Дайте мне бинокль, — сказал он быстро.
— Ничего не видать, — сказал Стоян, протягивая ему бинокль.
— Нашли кому верить, — бормотал Квентин, постепенно успокаиваясь.
