Высокий странник засмеялся. Его резкий мрачный смех сразу поверг Ши в глубокое уныние. Все сказанное им в одну минуту стало глупым и ничтожным. Он отчетливо сознавал это, видимо, вновь под действием неведомых сил подчиняясь воле и разуму своего собеседника.
— То, что ты говоришь, выглядит достаточно правдоподобным и разумным лишь с очень узкой точки зрения. Как же ты мало знаешь! Трюизмы, мой юный друг, проявление беспечного детского легкомыслия. Однако я отнюдь не собираюсь спорить с тобой по вопросу проведения социальных реформ, оставим в покое политическую активность. Лучше скажи мне, что тебе известно о существе по имени Брона. Быть может… нет, подожди немного. Кто-то идет сюда.
Едва Алланон произнес эти слова, как из-за угла гостиницы появилась коренастая фигура Флика. Житель Долины остановился в нерешительности, увидев Алланона, и вопросительно посмотрел на Ши, потом опять перевел взгляд на высокого пришельца. Алланон внимательно посмотрел на только что подошедшего юношу, и уголки его необычных губ медленно вытянулись в загадочной и слегка насмешливой улыбке.
— Я не знал, что вы разговариваете здесь, и совсем не хотел мешать вам, — сказал Флик, обращаясь к брату.
— Ты не помешал нам, — быстро ответил Ши. У Алланона, казалось, было на этот счет другое мнение.
— Этот разговор предназначался только для тебя, Ши, и ни для кого больше, — твердо заявил странник. — Если твой брат решит остаться, это предопределит его судьбу на все последующие годы. Я, со своей стороны, не советовал бы ему оставаться и стать участником нашего разговора. Об этой беседе ему вообще лучше забыть. Однако пусть он сам сделает свой выбор.
Братья испуганно посмотрели друг на друга, будучи не в силах поверить в то, что этот великан говорит совершенно серьезно. Но мрачное лицо странника окончательно убедило юношей в том, что ему совсем не до шуток. Какое-то мгновение оба брата стояли в полном замешательстве, не в силах произнести ни слова. Наконец, Флик сказал:
— Я не знаю, о чем вы говорили, но Ши — мой брат, и то, что происходит с ним, имеет ко мне прямое отношение. Если ему грозит опасность или он в беде, я должен быть с ним и помочь ему. Это мой выбор. Другого решения быть не может.
Ши изумленно посмотрел на брата. В его словах были искреннее волнение и твердая решимость. Никогда еще Ши не был так горд за брата, как в эту минуту. И он благодарно улыбнулся Флику. Через минуту оба брата уже сидели на траве, рядом друг с другом, плечо к плечу, как будто надеялись, что вместе они выдержат испытания, которые им предстоит пережить. Они оба нисколько не сомневались в своей причастности к тревожным загадочным событиям этих дней, в которые их вовлекла чья-то железная неведомая воля. Но почему именно их? Какое отношение они могут иметь к пространным рассуждениям Алланона о судьбах человечества? Этот вопрос то и дело мучительно возникал в их сознании. Между тем путешественник посмотрел на Флика, погладил свою черную бороду и неожиданно широко улыбнулся.
