Отец ушел, пообещав вернуться на ланч, после того как он добудет нужную информацию. Но часы пробили уже час… два… Магда отправилась за покупками. А я узнал, что практически невозможно есть хлопья, когда у тебя когти. Собственно говоря, в таком случае есть трудно вообще. Я скормил своей звериной личности пакет ветчины из отеля. Интересно, я начну вскоре есть сырое мясо?
В 2:30 я узнал, что отец не приходил домой. Он хотя бы попытался сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь мне? А поверили ли ему? Что он мог сказать: «Эй, мой сын превратился в какую-то сказочную зверюгу»?
В три я придумал запасной план. К сожалению, он подразумевал участие Слоан. Я набрал ее номер.
— Почему ты не звонил мне? — должен ли я добавить, что она тотчас же принялась ныть?
— Я сейчас тебе звоню.
— Но ты должен был позвонить мне до этого, в выходные.
Я постарался погасить в себе раздражение. Мне нужно быть милым с ней. Потому что она была моим лучшим шансом. Она всегда говорила, что любит меня. Так что если она меня поцелует, мы покончим с этим до того, как отец проконсультируется с первым же пластическим хирургом. Я понимал, что вера в то, что поцелуй изменит меня, несколько ненормальна, как и вера в магию. Но как я не мог верить в магию теперь?
— Малыш, мне очень жаль, но я себя плохо чувствовал. Кажется, я подцепил что-то в пятницу. Поэтому у меня и было такое отвратительное настроение, — я покашлял для убедительности.
— Это точно.
Это меня взбесило, но я сказал:
— Я знаю. Я вел себя как ничтожество, и я все испортил, да? — Я глубоко вздохнул и сказал то, что, я был уверен, она хотела услышать: — А ты так прекрасно выглядела в пятницу. Боже, ты была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел.
Она хихикнула.
— Спасибо, Кайл.
— У всех глаза на лоб вылезли, когда они увидели нас с тобой. Я был так счастлив.
— Да, я тоже. Слушай, я сейчас в Сохо, делаю покупки с Эмбер и Хейвуд. Но я смогу заехать к тебе после, может быть. Твоего отца нет дома, так ведь?
Я улыбнулся.
— Точно. Приложи свой телефон поближе к уху. Я хочу тебе сказать кое-что, но я не хочу, чтобы Эмбер и Хейвуд слышали это.
Она снова хихикнула.
— Окей. Что?
— Я люблю тебя, Слоан, — прошептал я. — Я так сильно люблю тебя…
— Я тоже тебя люблю, — сказала она со смешком. — Ты никогда не говорил это первым.
— Ты не дала мне закончить. Я люблю тебя так сильно, что любил бы тебя, даже если бы ты не была такой классной.
— Чего?
— Это правда. Я бы любил тебя, даже если бы ты была страшной.
