– Всех шалав в памяти не удержать, – откликнулась Варвара. – Что мне теперь, с каждой любезничать? Неправильно ты, Виола, придумала. Мы с Нинкой вместе ляжем, а Генку хоть в сортире устраивай.
– Мама, – пролепетала дочь, – ну пожалуйста!
– Девушка до свадьбы в одной постели с женихом не спит, – отрубила Варвара. – Грешно!
Юра хмыкнул:
– Я плохо тебя понял и Нина с Геной не жили два года вместе?
– Да, только моя дурочка очень долго с красавчиком ходит и на свадьбу не намекает, – важно кивнула Варвара. – Хорошо у нее мать есть, а то осталась бы без штампа в паспорте.
– Значит, она не девушка, – подвел итог Шумаков, – и может делить койку с гражданским мужем.
– Супругами становятся через загс, – отчеканила Варя. – Не спорить!
– Не надо маме перечить, – попросила Нина, – иначе у вас на кухне целой посуды не останется.
– Верно, доча, – похвалила мать. – Или будет по-моему, или никак.
– А никак это как? – тут же спросила я.
Варвара показала пудовый кулак.
– Вот так! Имей в виду, я с норовом. Завсегда свою точку зрения отобью.
Шумаков застонал, Нина закрыла глаза, Геннадий замер столбом – похоже, впал в гипнотический транс. Я вытащила из-за холодильника швабру и заявила:
– Варвара, запоминайте! Вы у меня в гостях. А я тоже с характером, физической силой, связями и деньгами. Начнете скандалить и драться, моментально получите по шее и окажетесь за решеткой. Лучше зароем топор войны и попробуем общаться по-человечески.
– Чего? – слегка сбавила тон тетка.
Я улыбнулась и оперлась на швабру.
– Интеллигентный человек должен быть вежлив и приветлив с окружающими, не стоит всем навязывать свое мнение.
– Я брехать не приучена, – надулась гостья, – живу по правде, говорю ее в лицо.
– Тогда уходите, – пожала я плечами. – Мне, если по правде, не хочется находиться рядом с вами даже час. Снимайте комнату и делайте там, что хотите. Так что либо ведите себя здесь прилично, либо уматывайте.
– Уж и пошутковать нельзя, – залебезила Варвара. – Где, говоришь, полотенчико взять? С тобой лаяться не хочу, ты мне по душе пришлась. А вот Нинка моя родная дочь, и только матери решать, с кем ей спать.
Когда все гости разместились по своим углам, я сказала Юре:
– Ты ничего не говорил про тетку.
Шумаков вздохнул:
– Теперь понимаешь почему? Мама у меня совсем другой была. А Варвара – атаман. Она сестру так запилила, что та в шестнадцать лет в Москву удрала. Я надеялся, что Варя никогда с тобой не столкнется. Или, во всяком случае, вы не пересечетесь в ближайшие лет двадцать.
