И хотя мне пришлось уже в который раз доказывать, что я «не верблюд», я сознательно пошёл этим путём, так как был убеждён, что это единственно верный путь! Весь март месяц был насыщенным работой с пациентами, но и не только с ними. На нашей первой собственной в Америке «базе» мы в спокойной обстановке возобновили другую свою работу, которая никакого отношения не имела ни к Америке, ни к зарабатыванию денег. Конечно, эта «база» не была в полном смысле слова нашей, но было важно то, что мы получили долгожданную свободу и возможность самим регулировать свою жизнь. Именно поэтому в этой маленькой комнате мы со Светланой вернулись к своей другой работе. Я вновь начал изобретать новые перестройки мозга, придумывать новые структуры, искать принципиально новые методы и способы решения проблем, и всё это тут же, не откладывая в долгий ящик, проверять на практике. Чаще всего в роли «подопытного кролика» выступал я сам, иногда добровольно вызывалась Светлана, но только в некоторых случаях, я соглашался на это. И причиной нежелания проводить свои эксперименты ни на ком, кроме, как на самом себе, было не нежелание с кем-то другим делить «славу», как могут подумать некоторые, а потому, что я не хотел рисковать никем другим, кроме самого себя.
Всё дело в том, что когда я придумывал что-нибудь новенькое, неведомое мне до этого, я ещё не имел никакого представления о том, как и что будет чувствовать человек, если попытаться на практике реализовать мою новую идею. Поэтому, когда у меня возникала очередная «сумасшедшая» идея, я тут же обкатывал её на себе, производя необходимые доработки до тех пор, пока новая разработка не становилась «съедобной»! Под понятием «съедобной» разработки я понимаю отлаженную и гармонизированную с организмом человека структуру, которая уже не создаёт никаких неприятных побочных эффектов. Дело в том, что когда создаёшь что-нибудь эдакое, чего никто до тебя не создавал, или ты ничего не знаешь о чём-нибудь подобном, то нет даже никаких предположений о том, как «эдакое» новенькое поведёт себя при реализации на практике.
И поэтому очень часто при создании новых структур и качеств, приходилось испытывать много малоприятных моментов, которые требовали немедленной доводки. Эта доводка обычно заключалась в создании дополнительных структур и качеств, без которых придуманные мною новые «штучки» не могли не только работать, как это должно было быть по задумке, но, очень часто, даже работать вместе с тем, что уже было создано ранее. И только когда я на своём собственном опыте доводил свои новинки «до ума», только после этого я создавал их у Светланы.
