Ходжес набрал номер Дика Кэсуелла.
— Дик, это Бафорд.
— Какого чёрта, Бафорд, шестой час. Ты что, до утра не мог потерпеть?
— Я плачу тебе, чтобы звонить, когда считаю нужным, брат Матфей.
— Ладно, ладно, что там у тебя?
— Слушай меня внимательно, Дик. — И Бафорд начал объяснять, что надо сделать.
Самолёт, на котором Морс прилетел в Лос-Анджелес, приземлился на пятнадцать минут раньше, и ему надо было как-то убить время. Проходя мимо телефонной будки, он остановился.
Утром его разбудил звонок Гленнона, который рассказал о разговоре по телефону с неким Кэсуеллом из известной рекламной фирмы. В самолёте Морс взвесил все за и против, но в глубине души он знал, что не устоит перед искушением и позвонит Ходжесу. Эта мысль даже начала его забавлять.
Он вошёл в будку и набрал номер междугородней. Когда телефонистка ответила, оон попросил соединить его с номером, который утром продиктовал Гленнон.
— Я звоню из автомата, за его счёт, пожалуйста.
— С кем будете говорить?
— С Его Святейшеством, посланником Господа.
Телефонистка ответила не сразу.
— Простите, я не расслышала.
— С его Святейшеством, посланником Господа. Вас поймут.
Через несколько секунд он услышал в трубке мужской голос. Это не был Ходжес, должно быть, кто-то из его персонала.
— Алло?
— Междугородняя вызывает Его Святейшество, посланника Господа. — В голосе телефонистки звучало сомнение и недоверие. — Вызов за ваш счёт.
— А кто его спрашивает?
— Дьявол, — сказал Морс.
Телефонистка молчала. Она явно колебалась: просто отключить этого сумасшедшего или вызвать старшего смены. Наконец приняла решение:
— Вы подтверждаете оплату?
— Да, подтверждаем. Одну минуту, соединяю с Его Святейшеством.
— Морс, — раздался голос Ходжеса, — я ждал вашего звонка.
— Господь любит вас, Бафорд.
— Спасибо, брат Морс. Но вас он не любит. Вы совращаете его души.
Морс хмыкнул.
— У каждого своя работа.
— Хватит валять дурака. Мне надоели ваши фокусы с депрограммированием. Вы мне мешаете.
— И вы хотите предложить мне сделку?
— Совершенно верно. Сколько вы хотите за то, чтобы удалиться на покой?
— А сколько вы дадите?
— Сколько вы хотите?
— На какую сумму вы готовы?
— Четверть миллиона долларов. Наличными.
— Бафорд, вы шутите? Вы хотите, чтобы Дьявол отложил свой трезубец из-за каких-то двухсот пятидесяти тысяч?
— Но это огромная сумма.
— У вас не хватит денег, Бафорд.
— Даже Дьявол имеет свою цену. Я готов удвоить сумму.
— Полмиллиона?
— Наличными. Из рук в руки. Без налога. Это моё последнее слово. Что скажете?
