- Я поспорил со своим товарищем. Пожалуйста, рассудите нас!
И он рассказал ему суть спора. Чиновник выслушал его и ответил:
- Твои слова справедливы. Ты прав.
Но потом пришел другой слуга, рассказал о том же самом споре и тоже попросил чиновника рассудить. Хван и ему сказал:
- Твои слова справедливы. Ты прав.
Когда жена чиновника сказала ему, что так не может быть, он ответил, что и она права. С тех пор и пошла поговорка "Ты судишь, как чиновник Хван".
Поговорка здесь могла быть связана только с характером приговора, но не с сутью спора и не с характером разбирательства. О тяжбе сказано: "поспорили о чем-то". О разбирательстве: "И он рассказал ему суть спора. Чиновник выслушал его".
Заметим, что судебное разбирательство вообще довольно часто сводится к фразам именно такого типа. Изложив читателю суть первоначального спора и сообщив об обращении в суд, сказка ограничивается дальше простой констатацией: "Судья выслушал их и сказал". Иначе говоря, читателю предоставляется мысленно повторить весь рассказ о споре - уже в порядке "слушания дела".
Однако во всех случаях возникновение спора и судебное разбирательство должны быть представлены текстуально или ясно подразумеваться. То же относится и к приговору.
Приговором в сказке достаточно считать указание на правую (выигравшую) или виноватую (проигравшую) сторону. Мера наказания имеет существенное значение лишь в определенной части сюжетов, смысл которых - рассказать о расплате, соответствующей поступку ("По делам и расплата") или, напротив, не соответствующей ему. Таковы, например, приговоры, основанные на игре слов (истец требует обещанную плату: "ничего" - судья-хитрец дает ему "ничего"; см. No 220). Такова история о черепахе, которую в наказание топят (сказка пампанго "Обезьяна и черепаха"). Таков "Суд над Бирбалом". Вина Бирбала конкретно не названа, однако не подлежит ни сомнению, ни судебному доказательству; речь идет лишь о мере наказания. Бирбал сам выбирает себе судей-бедняков, которые присуждают его к штрафу - огромному, по их понятиям, но мизерному для богача Бирбала.
Однако независимо от того, названа мера наказания ила нет, именно наличие приговора, т. е. вывода, оценки, решения, прежде всего позволяет говорить о "судах" как об особой разновидности моралистических, или назидательных, рассказов, о чем подробнее будет сказано дальше. Поэтому тексты, где упоминается о судах, но нет и не подразумевается определенного судебного решения (о судах-дилеммах было оговорено особо), в данную группу включены быть не могутxviii.
