Димка встал и выключил телевизор.
Мы с ним сидели в большой комнате, такой же, как «компьютерная зала» в офисе. Ничего удивительного, квартира-то прямо над офисом, значит, и планировка такая же. Почти такая же: все-таки офис на первом этаже и часть площади там отрезана проходом во двор. Тем самым проходом, где мы дрались с бандюгами Арсланова и где я пустила в ход «Вальтер ППК» (не этот, прежний). Пока не подоспел Алексей со своими ребятами…
Димка повернулся ко мне лицом, но не подошел, а остановился, опершись локтями на спинку стула. Думал.
Но я перебила его мысли:
— Слушай, Димыч, я недавно задала себе вопрос: а как Алексей узнал?
У него недоуменно сошлись брови, и я поспешила объяснить:
— Ну, когда Арсланов своих горилл за нами послал, откуда вдруг взялся Алексей и так вовремя примчался на выручку?
Он с полминуты молча смотрел на меня, сдвинув брови, наконец улыбнулся и легкомысленным тоном ответил:
— Ну ты даешь, старушка! Что ж тут непонятного, наверняка Бригадир нас по дружбе опекал, как раз на такой случай. Надеюсь, и сейчас опекает. Хотя, может, и нет — зачем? Арсланов разбился, боевиков его взяли, и вообще половина банды сидит под следствием, от кого нас теперь охранять?.. Ладно, что это мы с тобой мозги сушим, в самом деле? Дубов дал нам заказ, мы сработали удачно, дела у заказчика пошли в гору, решил отпраздновать и нас пригласил, показать, что наши заслуги помнит и ценит. Пошли лучше погуляем.
Я уж совсем было собралась ему сказать, что думаю насчет прогулочек по такой погоде, но тут заметила, что он приложил палец к губам. Я сдержалась, только поныла:
— А не замерзнем? То ли дело дома, под одеяльцем…
— Ничего! Немножко глотнем морозца, там всего-то минус четыре, потом под одеяльцем в сто раз уютнее будет!
Что-то он задумал… Одевались мы спешно, вылетели из дому, как от пожара. Между прочим, дверь из подъезда на улицу была снова заколочена, и ходить приходилось через двор. Может, оно и к лучшему: тут хоть из окон свет падает, что-то видно под ногами, а на улице фонари не горят.
Димка повел меня через весь двор, к самым дальним воротам — на Белинскую, и только на улице замедлил шаг. Принялись мы с ним прогуливаться на освещенном куске тротуара напротив райотдела милиции — чинно, как супруги с двадцатилетним стажем.
Он меня обнял рукой за плечи, наклонился и заговорил почти шепотом:
— Да, Аська, все ты верно говоришь! Следят! Все время следили и сейчас наверняка следят. Нам вроде даже грех жаловаться — охраняют и спасают. А теперь, боюсь, уже и слушают: офис нам Андриан ремонтировал, квартиру тоже он. Мы-то им на руки не глядели, мало ли каких жучков они могли по стенкам и розеткам насовать. Потому я тебя и вытащил.
