Утром её разбудило дуновение свежего весеннего ветра. До того, как Виктория открыла глаза, ей казалось, что она лежит не на деревянной скамье в мрачном коридоре замка, а на лесной поляне, похожей на ту, что находилась в роще позади детского приюта в Эндхагре. У неё было такое безмятежное и лёгкое состояние, что не хотелось даже просыпаться и развеивать чудесный мираж угнетающей реальностью.
— Доброе утро!
Голос Керина всё-таки заставил её открыть глаза. Она тут же обратила внимание, что коридор после ночи изменился: стал шире, чище; напротив той скамейки, на которой спала девушка, появилась ещё одна, а между ними возник маленький элегантный столик. Виктория почему-то подумала, что для полной картины не хватает только морского пейзажа и пляжного зонтика над головой.
Керин сидел на другой лавке. Виктория долго смотрела на него и молчала.
— Почему ты спишь тут? — спросил Керин, не дождавшись от неё приветствия.
— Блунквилль никуда больше не хочет меня пускать! — обиженно пожаловалась девушка.
— Ты хочешь найти то, что тебе не следует искать. Ты хочешь узнать больше, чем должна, — заметил юноша.
— Я просто хочу понять, почему я здесь! — вспыхнула в ответ Виктория. — Я что, слишком многого требую?!
— Ты хочешь узнать, почему другие здесь, — поправил её Керин. — И соотнести их истории со своей. Но как я уже говорил тебе, у каждого своя история — и к тебе все они не имеют никакого отношения.
— Ты пообещал, что они расскажут мне свои истории, — напомнила ему Виктория, освобождаясь от одеяла. — Ты сам так сказал.
На столике плавно материализовались две чашки чая и блюдо с пирожными. Девушка сразу же набросилась на еду, Керин отнёсся к завтраку весьма равнодушно.
— Я не обещал! — возразил он, глядя, как Виктория жуёт пирожные. — Я сказал, что ты можешь попробовать.
— А Лола ска… — Виктория проглотила огромный кусок и запила его чаем. — …сказала, что я могу увидеть их. И что ты можешь сделать так, чтобы я их увидела.
Керин открыл рот, чтобы ответить, но Виктория заговорила снова, очень быстро и взволнованно, не позволяя ему вставить ни слова.
— Кстати, мы с Лолой говорили о тебе. Ну, я думаю, ты уже знаешь это — ты ведь всегда всё обо всех знаешь. Она сказала, что ты тут, чтобы помогать графу. А если граф здесь главный, значит, он точно знает, как и почему я сюда попала, а раз он знает — значит, должен был сказать и тебе. Получается, что ты врал мне с самого начала, Керин. Говорил, что ничего не знаешь, говорил, что… — она запихнула в рот кусочек последнего пирожного и, пережёвывая его, замахала руками, призывая Керина к молчанию, потому что как раз в этот момент он снова захотел что-то сказать. — Я ещё не договорила! Так вот… Хватит выставлять меня дурочкой! Если я сделала что-то плохое и должна была умереть через минуту в нормальном мире, а теперь, тут, всё это моё наказание, то — пожалуйста, наказывайте, только верните мне Мэтта. Я не хочу умирать, я согласна жить тут, сколько надо, только с братом. Я если я не совершила ничего такого, то зачем вы нас тогда тут держите? Освободите Мэтта и верните нас в наш мир!