— Сказочно… — наконец, с восхищением произнесла Виктория.
— Ага! — откликнулся Мэтт. — Я случайно на это наткнулся и сразу подумал, что тебе тут понравится!
— Да… — ответила девушка и сделала шаг вперёд.
Мэтт кое-чего не знал. Это место не просто нравилось ей, оно было ей знакомо. Очень давно, когда они ещё жили в Энхагре, Виктория была знакома с одной девочкой, Даблъю, — это была самая поразительная и необычная девочка на свете. Даблъю пробыла в приюте совсем недолго, но они с Викторией успели хорошо подружиться. Даблъю умела потрясающе рисовать, и однажды Виктория, в порыве необъяснимых грусти и отчаянья, попросила её нарисовать ей самое лучшее место в мире. Место, где любой человек был бы счастлив. И Даблъю нарисовала пещеру, как две капли воды похожую на эту.
— Как же здесь необыкновенно! — всё никак не могла прийти в себя Виктория. — Здесь так восхитительно, что невозможно даже выразить словами!
Девушка разулась и ступила ногами на мягкий мох. Несколько минут она неспешно бродила от одной стены к другой, потом села, подогнув под себя ноги. Совсем рядом с ней бежал ручей; она развернулась, зачерпнула ладонью воду и стала пить. Вода оказалась леденящей, пенистой и необыкновенно свежей. Виктория вдруг звонко рассмеялась.
— Ты чего? — поинтересовался Мэтт, который всё ещё стоял в нескольких шагах от сестры.
— Ничего! Просто так! — отозвалась Виктория. Ей стало так хорошо и легко, как не было уже очень давно, словно родниковая вода да и сама атмосфера маленькой пещерки придали ей сил и бодрости. Тоска, пеленой накрывающая её душу, вдруг рассеялась, уступив место мечтательности и беззаботности. — Мэтт, давай тут ещё посидим!
Виктория легла на землю, положив под голову руки. В пещере царил полумрак, и несмотря на то, что свод её был совсем низким, он казался чёрным и далёким, как ночное небо, а сотни искрящихся под ним светлячков походили на звёзды.
— Ну, конечно! Мы разве куда-то спешим?
Мэтт подошёл к Виктории и опустился на колени рядом с ней. Они долго молчали, наблюдая за игрой светлячков, а потом Мэтт тоже лёг, и Виктория переместилась к нему на грудь.
— Тебе лучше? — спросил Мэтт, разглядывая лицо сестры, обращённое к нему. Она всегда казалась ему необычайно красивой и милой девушкой, сейчас же — особенно. Таинственное сияние пещеры жидким золотом отражалось в её глазах. С её полураскрытыми губами, с её длинными ресницами, завитками волос, спадающими на лоб, даже с каждой её веснушкой на носу не могло сравниться ничто на свете.