– С той поры нами правили еще два короля, – тихо напомнила ему жена.
– Да! Ричард… Он забыл, что у него есть собственная страна. Ему милее показалось отрубать головы сарацинам… и Джон… негодяй Джон…
– Забудь о нем… Он уже истлел в гробу.
– Да, слава Господу! Но он оставил нам в наследство сына, свое отродье… А я сделал этого мальчика королем.
Она отшатнулась в ужасе.
– Молчи! При маленьком Генри Англия живет в мире.
– Пока я жив…
– Губерт де Бург и ты сотворили это счастье для страны.
– Оно не вечно…
– Не каркай!
– А ты не летай вокруг меня, как черная ворона. – Маршал начал заговариваться. – Вороны кружатся… они чуют падаль… Много пищи им останется в Англии… Пошли гонца к нашему сыну Уильяму! Пусть поторопится… Если хочет застать меня живым…
Испуганная женщина устремилась в дом, в таинственную комнату, заставленную шкафчиками, где хранились лекарственные снадобья.
Уильям Маршал догадывался, куда она направилась, и знал, что это бесполезно. Он улыбнулся – ласковой, доброй стариковской улыбкой. Как много прожито ими совместно! Сколько она знает о нем! И знает, где спрятана белая длинная рубаха с вышитым на ней Святым Крестом, в которую надо облачить расставшееся с душой его мертвое тело.
Он сполз на землю, встал на колени и обратился к позлащенным заходящим солнцем безоблачным небесам с мольбою, чтобы его старший сын Уильям прибыл вовремя, взял бразды правления в свои руки и спас Англию.
Соответствующий документ им, как регентом королевства при юном Генрихе, был давно написан и лежал на его рабочем столе, прикрытый от посторонних взглядов листом чистого пергамента.
Молодой Маршал, срочно прискакавший в замок, был потрясен зрелищем окаменевшей фигуры отца. Он привык видеть старика постоянно бодрым и деятельным, и таким он будет, ему казалось, вечно.
Отец был его кумиром и руководил, может быть, сам того не желая, всеми деяниями сына, хотя они часто не во всем соглашались и даже шли друг на друга войной.
Теперь тяжесть, которую нес на своих плечах старший Маршал, должен принять на себя его первенец.
Сухие стариковские руки слегка погладили плечо сына, а поблекшие глаза уставились молодому Уильяму в лицо.
– Вот так, сынок! Время, отпущенное мне, истекло. Дух еще здоров, но плоть отказала. Не смотри на меня с такой печалью. Я стар и, как и все люди, смертен. Долгую жизнь я прожил, и, признаюсь тебе, я ею доволен. Молодой король моими стараниями крепко сидит на троне и имеет хороших советников. Французы изгнаны из страны, и Губерт де Бург надежно защитит Англию от новых вторжений. Я просил его, кстати, приехать сюда. Мне надо с ним повидаться до… моего отбытия.
