— Стельная же корова, стельная, — кричала Локутиха. — Люди мои милые, что же это делается на белом свете! Стельная корова.
— Не кричите, мама, — мрачно сказал ей старший сын, десятилетний Савка, исподлобья глядя на немцев.
— Да что же я вам есть дам, детки мои родные, да чем же я вас прокормлю! Ничего не осталось, одна Пеструшка, да и ту уводят! Ох, умрут мои дети, с голоду умрут…
— Да не кричите же, мама, — еще суровее одергивал Савка.
Корова переступила, наконец, через порог. Ее толкали, тащили, осыпали ударами. Локутиха бежала рядом, стараясь хоть еще раз коснуться вздутого бока своей кормилицы. Локутиха бежала, путаясь в длинной юбке, красная, заплаканная, забыв о немцах, обо всем окружающем, пока, наконец, ее так не толкнули, что она со стоном упала на снег. Савка широким мужским шагом подошел к ней.
— Говорил я вам, мама… Поможет вам это, что ли? Встаньте, встаньте, разве можно! Мороз-то какой! — Она уткнулась лицом в снег, захлебываясь от рыданий. Слабыми детскими руками Савка пытался приподнять ее.
— Что теперь будет, что теперь с нами будет?
— Да тише вы, — рассердился он. — Сколько коров позабирали, а никто такого крика, как вы, не поднимал.
— Да ведь пятеро вас у меня, — оправдывалась она.
— У других и по восьмеро…
— Да не учи ты меня, Христа ради. Как ты с матерью-то разговариваешь?
— Идите, идите-ка лучше в избу. Вон там Нюрка орет, чуть не задохнется.
— Нюрка, да, правда, надо бежать…
Шелестя обмерзшим подолом юбки, она кинулась к избе. Савка тяжелой походкой уставшего мужчины двинулся за ней.
Толпа солдат, подгоняющая корову, исчезла за домом сельсовета. Там, в сарае немцы устроили нечто вроде небольшой бойни. Через несколько минут ободранная, дымящаяся туша уже висела на поперечной балке потолка.
Тем временем на площади Вернер успел уже устать от собственного крика и вернулся к себе.
— Господин капитан, разрешите доложить, реквизировали корову, — сообщил ему фельдфебель. Капитан махнул рукой. Эти хозяйственные дела смертельно надоели ему. Сегодня корова, завтра корова, но что будет через несколько дней? Командование отдало строгий приказ, чтобы части снабжались в деревнях, где стоят. Не прошло и месяца, а деревня опустошена до последнего. Отряд съел уже всех гусей, кур, уток, свиней. Осталось еще несколько несчастных коров. Что же будет дальше?
— Ну, как там, какое-нибудь продовольствие прислано?
— Вино и шоколад, господин капитан.
— А кроме вина и шоколада?
— Ничего кроме, господин капитан. Позавчера нам еще раз напомнили о приказе, чтобы снабдиться из местных ресурсов. Вино и шоколад послать вам на квартиру?
