Помните, в начале я написал: “Я Саша Холин. Мне почти шестнадцать лет. Я читаю Митио Каку и не верю в Бога. Еще я схожу с ума от разных людей, даже от тех, которые способны на подлость. Я от них тащусь. И они меня пугают. Еще я не ношу браслет, считаю это унизительным. Не играю в лотерею, не интересуюсь распродажами. Вообще у меня гора принципов, и я много накручиваю”.
Ну, так это я врал.
13 августа
А тетрадка, которую я взял со стола, оказалась папиным дневником.
“…Гены отвечают за 50 % всего разнообразия людей по уровню интеллекта и за 28-49 % по степени выраженности пяти „универсальных“ свойств личности: уверенности в себе, тревожности, дружелюбия, сознательности, интеллектуальной гибкости. Вопреки широко распространенному мнению, что прежде всего среда определяет поведение человека и животных, последние исследования показали, что наследственность диктует специфические черты человеческой личности, в то время как окружение мало влияет на интеллект и некоторые аспекты личности. Это объясняется уникальностью восприятия одних и тех же событий в семье каждым ее членом. Например, братья и сестры имеют только половину общих генов, и их генотипы по-разному могут проявляться в ответ на одни и те же действия родителей. То есть одинаковые наказания будут формировать у братьев и сестер разные черты и привычки…”
Я хотел отнести тетрадку в кабинет, сунуть в стопку таких же, но слова про одинаковые наказания звучали прикольно. Некоторые фразы папа заносил на страницы задним числом, вписывал между строчками. Может, книгу собирался писать. Для дураков. А я так понял, что люди разумные вообще-то отличаются от высших обезьян только строением особого гена, влияющего на эмоции. Возможно, считал папа, это оказалось самым главным при нашем окончательном становлении. И еще я понял, что у папы и у его современников, ну, в их каменном веке до перестройки, тоже кипели немыслимые страсти. Какой-то Виталик из лаборатории академика Сланского в мае 1987 года, например, то есть задолго до отъезда папы в штат Мэриленд, почти два месяца по делам провел в Москве. Папа прозвал его Летающим Ихтиандром. Такая была у человека ритмодинамика. В Москве он встречался с генералами и с академиками, мне это все равно, но папа иногда называл его еще профессор толерантности. А из Москвы этот Ихтиандр отправился в Душанбе.
“Везде разговоры о приватизации. Старик старается не говорить про это…”
Старик – это академик Роман Данилыч Сланский. Я сразу догадался. Похоже, он уже в каменном веке был Стариком.
