Болтать было, в принципе, лень. Разморенным жарой, больше всего на свете в эту минуту девушкам хотелось спать. Но было еще довольно рано, к тому же в номере было настолько душно, что ни о каком сне не могло быть и речи. А впрочем, можно и поболтать. Ведь познакомились они только вчера, когда обе и заселились в тот непрезентабельный тесный номер, так что надоесть друг другу еще не успели.
Лариса, высокая рыжеволосая девушка, довольно эффектная и привлекательная особа, приехавшая по делам из Омска, заливалась соловьем, красочно описывая свою богатую событиями жизнь. Что из рассказанного правда, что — чистой воды вымысел, Тома даже не пыталась понять. А зачем, ведь судьба свела их всего лишь на две недели, а потом они никогда больше не увидятся. Так какая, в сущности, разница — действительно ли мужики штабелями падают при виде сногсшибательной Лариски или же она выдает желаемое за действительное? Пусть тарахтит, сколько угодно, лишь бы не выпытывала Тамарины секреты. Оно-то, конечно, уж коли их пути никогда больше не пересекутся, можно бы и пооткровенничать, но говорить о Владе с посторонним человеком Томе не хотелось. Тем более делиться своей болью. Нет, Влад — это ее самое сокровенное, самое личное, это ее самая больная и незаживающая рана. Нет, пусть уж лучше Лариска живописует свои приключения.
Тамара сидела и делала вид, что внимательно слушает собеседницу, периодически кивая головой и вставляя дежурные, ничего не означающие фразы типа "Ну надо же" или "Да ты что". Сама же просто отдыхала от дневных хлопот. Думать о чем-либо было невмоготу, да и попросту не хотелось. Разомлевшая от жары и усталости, она сидела, словно в полудреме, только с открытыми глазами. Даже о Владе думать не было сил.
В нескольких шагах от скамейки стояла "Ладушка"-шестерка цвета белой ночи. При взгляде на нее внутри Томы словно что-то оборвалось: "Ах, Владушка!", но потом, сообразив, что это не может быть его машина, что просто похожая, ведь она находится в другом городе, за тысячи километров от любимого обманщика, успокоилась и вновь отгородилась от мира за невидимой завесой отрешенности.
Машина стояла уже довольно давно. Обе передние дверцы были распахнуты настежь в бесплодных попытках избавиться от надоевшей жары. В салоне сидели два парня. Периодически перебрасывались несколькими фразами, все остальное время сидели молча, откинувшись на подголовники. Было похоже, что они кого-то ждут. И видимо, безуспешно. В очередной раз посмотрев на часы и переговорив, ребята вышли из машины и подсели на скамейку рядом с Тамарой и Ларисой. Посидели, покурили, поболтали ни о чем, потом тот, что поменьше ростом, юркий брюнетистый паренек лет лет двадцати пяти, назвавшийся Сашей, выдал:
