Как ни песня – так сгорай для других. Как ни вирш – так не береги себя, отдай для других. А для кого же себя беречь?
И если я, эгоист до мозга костей, эгоист по природе, как и любое живое существо, – если я буду отрывать и одаривать, тем более, здоровье отдавать, то что-то не верится, что при этом не буду страдать. Своего – жалко. А раз страдание – не за ближнего, а шкурное, – то где гармония? И в чем счастье такого общества, состоящего из муравьев-дарителей? И зачем людям то, дареное, когда подразумевается только отдавать, а не брать?
А нас 70 лет учили альтруизму. И мы им – дарили. А они жировали.
К счастью, я постиг, что альтруизм хорош в сексе. И достаточно.
Да и отдавая, по той теории, ты должен все равно получать. Духовное возвышение. Я дарю – я благороден! Духовное – но под себя!
Нет, я все же – за «своё», за «моё». Здоровье не дядино, а мое, и беречь его надо для себя. И материальное благополучие тоже, и добротою шибко не раздариваться. По крайней мере, сейчас не то время и не то общество.
Зло берет. Прилетел домой, нет горячей воды, моюсь из ковшика. Улетел, вернулся, нет холодной, но есть кипяток. Обратно из ковшика. Пошел в гараж, нет света. Пошел в сберкассу, нет денег. И так везде.
А после всего этого общество гармоничных личностей, Данков этих, лишь чуть подзуди, мгновенно превращается в толпу и карабашничает в Фергане.
И жалко становится мне наших писателей, поэтов, наших моралистов.
Какая к черту свобода – отдавать, страдая при этом, как пресловутый Кондрат Майданников по своей скотине. На пропастишшу!
Нужны столетия. Когда у всех всего будет в достатке, когда пресловутое отдавание не будет ставить перед дилеммой: страдать или не страдать, – тогда, может, разовьется тот альтруизм.
Но ты же из горящего самолета не выпрыгнешь, не бросишь людей? За них же будешь свою жизнь отдавать?
Не все так просто. Я служу. Сам выбрал. Мне за это платят деньги. И в железной коробке судьба у нас одна. Борясь за себя, буду спасать других. В экстремальной ситуации летчик думает не о пассажирах за спиной. Он борется за жизнь, просто за жизнь. А думать о спасении людей он уже думал на земле, раньше, и много.
10.06. Ночная Алма-Ата с четырьмя посадками, худший наш рейс. А через пару дней – еще одна. Терплю. Утешаю себя ощущением благородной усталости и тем, что Рыжков пообещал с января убрать потолки с зарплаты работающим пенсионерам. Правда, только рабочим и мастерам. Ну, я на другое и не претендую.
