– Иван. Блохин.
Руку не взяла:
– Ишь ты – Блохин, можа ты – Плохин?
– Не-е. Я – Блохин! Маленькая блоха злей кусает, слыхала? Это про меня.
Маруся засмущалась, присела на траву и отвернулась. Он приземлился рядом. И давай наяривать: мол, начальник я тут, радиоточку возводим – стратегический объект. А она, к слову говоря, не шпионка ль? Ну-кась, дай, говорит, в глаза посмотрю.
Маня повернулась, улыбнулась доверчиво и будто умыла Ваню синющими глазищами, как водой родниковой. А и поперхнулся парень. А и застыл с разинутым ртом. Взгляда от сияющих фиалок отвести не может.
Что Блохин, ё-моё, девок ладных не видал?! Хе-х! – тыщщами отлетали! А тут вдруг засосало под ложечкой… Растерялся гоношистый Ванька, коленки задрожали, с собой совладать не может, опьянел будто. Такого конфузу с ним еще не приключалось. Сморгнуть боится: вдруг мираж?! Упустишь мгновение – и сказочке конец!
Но не таков Иван Блохин, чтобы вялости в организме волю давать! Затряс башкой, как бык, смахнул наваждение… Собрался, продышался и давай пуще прежнего стратегию развивать. Правда, голосом переменился.
Я, говорит, самый главный инженер по оборудованию. Скоро посреди этого поля радиовышки вырастут, фидера протянутся, а простор останется, и сладкий воздух никуда не пропадет, и маки с тюльпанами не повыведутся. И дикий картофель, похожий по вкусу на кочерыжку, только кучнее уродится. Что спец он, дескать, не из последних. И холостой притом. Заходил петухом, бахвалился, охмурял. Давай достоинства выпячивать.
От такого стрекота у нее аж в голове зазвенело. Подтянула коленки к груди и уткнулась в подол. Сидит, думает: «Вот ведь докука, вскочил, как пузырь от дождя».
А он все наскоком, наскоком:
– Ты чья будешь?
– Ничейная.
– Муж есть?
– Нету.
– Отлично! А почему нет? Не берет никто, или сбежал?
Маруся потемнела лицом, плечи уронила, прошептала: «Загинул…»
– Из раскулаченных?
– Не-не… – Тут она испугалась всерьез. – Конокрад… И охота тебе спрашивать?
– Кхм… Ясно. Хочешь, чтоб конокрад, пускай конокрад, – помолчал и вдруг четко, не вихляясь: – Выходи за меня!
– Твой намек мне невдомек. – Маруся ошалела, поднялась, отряхнула юбку. – Ну ты и забавник, паря.
Встал рядом, сжал руку решительно и, не отводя глаз, твердо:
– Я не шучу. Пойдешь?
Так сказал… Так сказал, откажи она – все! Конец белу свету, рухнет мужик замертво…
Маруся – сама от себя не ожидала – как даст деру.
Оглянулась:
– Да! Пойду! Пойду!
Ванька догнал, сшиб с ног.
– А ну говори точно: пойдешь? Слово?!
