Сам Гарри только задавал вопросы. А гости его, если пускались во всякие разговоры, иногда засиживались допоздна. Я ничего не имела против, когда приходилось задерживаться на работе. Я и сейчас думаю, что работать официанткой легче, чем каждое утро выходить из дому с кейсом, чтобы подписывать договоры.
Кроме Гарри, мало кто оставался в гостинице на выходные. Я, например, помню толстяка Числу из Кельна, который поставлял на здешние рынки кассеты и пластинки и встречался в «Венцеле» с теми, кто их продавал, – молодыми парнями из нашей округи, более или менее разбиравшимися в музыке. Они тут частенько выпивали и закусывали, потому что Числа не позволял им уйти, пока не проверит всю отчетность. Эрика оказывала знаки внимания Петеру Шмуку из Коммерческого банка, тщедушному молодому человеку с большими кистями рук и беззвучным смехом, который сидел у нас до тех пор, пока ей не надоедало его слушать. Был еще некий политический деятель из блока «Альянц», к которому мы обращались «мистер Велла», и еще один, прозванный нами Ваксой. За всю неделю эти люди едва ли обменивались хоть парой слов. Только по воскресеньям, когда из окна ресторана видна была, наискось через площадь, очередь перед вокзалом, выстроившаяся в ожидании «Билдцайтунг» – многие покупали сразу по несколько экземпляров, – они отпускали шуточки по этому поводу и собирались за одним столом.
В середине июня в «Фолькцайтунге» и в «Вохенблате» появились фотографии Гарри, пожимающего руку новому бургомистру. Уже в 1990-м предполагалось построить первую бензоколонку, – если я правильно помню, на средства федерального почтового ведомства.
Внезапно разнесся слух, что герр Нельсон уезжает. Потом я услышала, что он будто бы приобрел квартиру и перебирается туда. Потом – что Гарри Нельсон, хоть и отъедет на неделю, после вернется к нам. Я было хотела дать ему пакет с продуктами на дорогу, но побоялась, что другие это заметят или что он сам сочтет мое поведение назойливым.
Я взяла недельный отпуск и хорошенько отоспалась. Дома мои родители много говорили о новых деньгах, которые будут введены в оборот с ближайшего понедельника. Отец, вскоре после своей неудачной поездки в Ассизи вступивший в Немецкий социальный союз, мое поведение одобрил. «Японцы, – говорил он, – тоже обходятся пятидневным отпуском. Сейчас все должны работать, засучив рукава». Даже мама сказала, мол, нынче плевелы отделяются от пшеничных зерен, пришло время расхлебывать кашу, которую сами же мы и заварили. Купаясь в ванне, я вдруг представила себе, будто целую Гарри в его адамово яблоко.
