Карта не соврала — мы нашли и развалины крепости и мощёные дороги. Лучше бы мы повернули назад и не высаживались там…
— Карта?! — вскричали в голос Синдбад и Ибн-Сина — Так вы такие же охотники за сокровищами атлантов как и мы? Наверное у вас недостающая середина? А вот у нас — её начало и конец!
— Да, у принцессы была средняя часть пути. — подтвердил незнако мец, — Так у вас, говорите, начало и конец? Это замечательно! Жаль, что принцессы нет с нами…
— Что же с ней произошло, уважаемый? Кстати, как твоё имя? — поинтересовался Синдбад.
— На моей родине все зовут меня Мустафа! Я — первый визирь во дворце принцессы Дороты. Мы обязательно отыщем её, но слушайте, что произошло с нами на берегу… Не успели мы высадиться и разбить лагерь, как на нас напали! Это были настоящие демоны в шкурах! Они потрясали оружием и выли как тысячи голодных шакалов. Я только успел заметить, что они пришли со стороны разва лин. Мы схватились за оружие, но тут я получил удар по голове и погрузился в пучину беспамятства. Что было дальше, как закончи лась битва и каким образом я очутился в этом месте — мне неведо мо…
Царедворец замолчал, поникнув головой. Все в пещере молча переживали его страшную историю.
— Где принцесса? — вдруг вскричал Мустафа — Что вы сделали с ней, негодяи?
Он поднял на Синдбада и его спутников глаза, в которых вновь разгорелся огонь безумия.
Телохранители не сговариваясь прыгнули на царедворца, с трудом свали ли на пол и связали по рукам и ногам
— Возвращаемся! Тащите его в шлюпку! — приказал Синдбад, — Надеюсь на корабле мой друг быстро поставит его на ноги…
— Как два пальца об асфальт! — кивнул Ибн-Сина и повернувшись шестирукой богине, добавил — Жалко оставлять тут эту красотку, а, Синдбад? Она неплохо бы смотрелась в моей библиотеке…
— Как скажешь, брат! День впереди длинный, мои люди вернутся сюда с инструментом и переправят её на корабль ещё до темноты!
— Вот это я понимаю — друг! — восхитился учёный.
Прихватив несколько браслетов, бус и сломанных костяных и каменных ножей для коллекций своей и Синдбада, учёный поспе шил вслед за остальными к выходу.
К закату бронзовая статуя была поднята на палубу "Ирбисса". Ко всеобщей радости матросов её привязали к мачте, после чего экипаж получил двойную вечернюю порцию вина. Алкоголь сделал иных настолько раскованными и бесстрашными, что они пустились вокруг богини в пляс, хохоча и делая недвусмысленные телодвиже ния бёдрами и посылая статуе воздушные поцелуи.
