Так Рим покончил с разбоем на Средиземном море. И пусть во время последующих гражданских войн пираты вновь возобновили свои набеги, Синдбад посчитал, что полностью удовлетворён. Он отомстил коварным предателям за гибель Спартака и теперь ему нечего было делать в Риме. Он вернулся в Багдад.
Прошло ещё несколько месяцев…
Однажды Синдбад давал очередной приём в своём дворце. Как всегда собрались верные друзья хозяина дома и хорошие товарищи по купеческой гильдии. Когда веселье было в самом разгаре, многие из гостей заметили, как светлое чело устроителя праздника вдруг слегка омрачилось внезапным раздумьем, а в глазах проявилась затаённая грусть.
Кто знал Синдбада достаточно близко, догадались, что на их друга опять напала неистребимая хандра, прогнать которую он мог лишь предприняв очередное путешествие…
…Глубокой ночью, когда закончился пир и довольные гости разъехались по домам, Синдбад прошёл в свой рабочий кабинет и принялся мерить его углы торопливыми шагами. Им овладело беспокойное волнение. Оно тянуло его в дорогу и противиться ему не было никаких сил. Синдбад решил, что завтра же начнёт собираться в дорогу. Он накупит много разных товаров и поплывёт… Но вот куда? В какую сторону отправиться на этот раз? В Индию, Африку, Европу?
Его задумчивый взгляд скользнул по полке с безделушками и внезапно остановился на серебряной шкатулке, инкрустированной драгоценными камнями — подарке Спартака.
Ну конечно же! Как он мог забыть?
Синдбад радостно вскрикнул. Подскочив к полке, он перенёс шкатулку на стол и открыл. Таинственная карта лежала на месте и казалось, просилась в руки. Он бережно развернул клочок пергамента и впился взглядом в еле различимый рисунок. Сомненья прочь! Решено! Он поплывёт по маршруту, обозначенному на древнем манускрипте!
Но сначала нужно расшифровать текст, написанный на обратной стороне документа. Самому ему с этим не справиться. Значит, нужно обратиться к специалисту. В Багдаде есть только один такой — Ибн-Сина — великий учёный и алхимик, философ и звездочёт, богослов и медик, не уступающий в познании человеческих болячек Гиппократу; поэт и бабник, выпивоха и дуэлянт.
Он с Синдбадом на "короткой ноге" и потому не откажет в просьбе закадычному приятелю. Как все эти противоречивые достоинства могли уживаться в одной личности, Синдбад не знал, да и знать не хотел. Он принимал своего друга таким, каким тот являлся и это го было достаточно.
— Время позднее, но Ибн-Сина наверняка ещё не спит, — подумал Синдбад, — Он всегда работает по ночам. Небось, проводит очередной опасный опыт в своей лаборатории, что располагается в подвале, либо наблюдает за звёздами из высокой башенки, специально пристроенной им к дому-крепости для этой цели, попутно сочиняя какую-нибудь поэму- нравоучение.
