Переход через пустыни Южного Алашаня оказался особенно трудным. На сотню верст ни капли воды. Редкие колодцы были зачастую отравлены дунганами.
"Раскаленная почва пустыни дышит жаром, как из печки… Голова болит и кружится, пот ручьями льет с лица и со всего тела. Животные страдают не менее нас. Верблюды идут, разинув рты и облитые потом, словно водою".
Однажды случилось так, что воды осталось несколько стаканов. Они вышли в семь утра и шли девять часов, словно по раскаленной сковородке. Верная легавая Фауст не могла идти, выла, ложилась на песок. Взяли ее на верблюда, мочили голову водой — не помогло, собака издохла.
"Мы брали в рот по одному глотку, чтобы хотя немного промочить совсем почти засохший язык. Все тело наше горело как в огне, голова кружилась. Еще час такого положения — и мы бы погибли".
На Тибетское нагорье во время первого путешествия они вышли зимой и здесь, на высоте 3 — 4 тысяч метров, провели два с половиной месяца. Пржевальский вспоминал, что малейший подъем казался очень трудным, чувствовалась одышка, сердце билось очень сильно, руки и ноги тряслись, по временам начинались головокружение и рвота.
Стояли жестокие морозы, а топлива не было, и ночи они проводили в юрте без огня. Постель состояла из одного войлока, постланного на мерзлую землю. Из-за холода, из-за большой высоты, из-за сухости и разреженности воздуха заснуть не удавалось — только забыться. Но и в забытьи мучило удушье, порождавшее тяжкие кошмары.
"Жизнь наша была, в полном смысле, борьба за существование, и только сознание научной важности предпринятого дела давало нам энергию и силы для успешного выполнения своей задачи".
Пржевальского по праву называют первооткрывателем Центральной Азии. Достаточно сказать, что до его экспедиций в этом огромном регионе не было сделано ни одного астрономического определения. На китайских картах, которыми единственно и пользовались географы, Тибет, например, был показан на триста километров южнее своего истинного положения. Три градуса по широте!
Пржевальский провел маршрутную съемку на протяжении 30 тысяч километров, определил астрономически 63 пункта. Тибет, верховья Хуанхэ, верховья Янцзы, хребет Алтынтаг… Везде он был первым из европейцев и лишь в очень редких случаях пользовался своим правом первооткрывателя, почти всюду сохраняя местные названия. Как исключение появлялись на карте "озеро Русское", "озеро Экспедиции", "гора Шапка Мономаха".
"Пусть первое из этих названий свидетельствует, что к таинственным истокам Желтой реки впервые проник русский человек, а второе — упрочит память нашей экспедиции".
