— Вы не в праве осуждать действия короля. Он — ваш господин, ваш сеньор, а он решил, эти земли вам не отдавать.
— Почему?
Идвар пожал плечами и не ответил
— Вы же — его сын!
— Ну и что, я — Мирон, я командую войсками и не вникаю в дела государственные. Хотите сами спросить об этом?
— Хочу!
— У вас будет такая возможность, правда, я вам не завидую, у короля нрав сильно крут, и вряд ли он даже будет говорить с предателем.
— Я никого не предавал… — он всё так же смотрел исподлобья, но слова уже не кидал, поубавил пыл.
— Вы подняли войска против своего сеньора, вряд ли кто-то будет вам ещё доверять. И, если вы и увидите Мирополь, то только в цепях. Как преступник. И отношение к вам будет подобающее. Не ждите милости, князь. Я обещал вам её в письме парламентёра, но вы убили его…
— Это мои люди убили его, они жаждали миропольской крови, их бы сам Бог не остановил…
Идвар согласно покачал головой, добавил:
— А в Мирополе ждут вашей крови. Пытки и бесславная казнь. Успокоить народ и, чтоб другим неповадно было, — усмехнулся вдруг. — Лучше б вы нашли свою смерть в бою… В этом отношении ваш отец был умнее…
— Что вы сделали с ним? — князь сжал кулак, пытаясь выкрутить руки, левая рука не слушалась его, висела плетью. Перелом был где-то в предплечье, скорее всего, от удара стальным цепом по щиту, такое бывало нередко.
— Его похоронили в вашем склепе, или вы думаете, я надругался бы над трупом врага? Отдал бы его собакам или воронам на поживу? Или выставил бы его голову на городской стене? — тряхнул длинными волосами с усмешкой. — Не смешите меня, мне же здесь жить, мне править вашими людьми до появления нового хозяина в Райроне. Поэтому же убирают и раненых и убитых…
Князь долго молчал, опустив голову, свесил её на грудь, и волосы почти закрыли лицо. Идвар думал, он уже и не заговорит больше, но князь Айрил спросил опять, спросил о том, о чём не спросить не мог, как человек военный:
— Кто у вас разрабатывал план сражения? Какие ваши графы это делали? Может, герцог Вальден? Я слышал о нём… Кто был стратегом?
— Я́ разрабатывал план этого сражения, я сам — от начала и до конца! — О, он сумел удивить его, князь аж голову вскинул, широко глаза распахнул от изумления, даже улыбаться перестал. Это стоило того. — И я же вёл свои войска в бой, я был в центре… — голос Идвара стал холодным, негромко, но сильно звенел он в зале темницы, с каждым словом добивая и добивая этого самоуверенного молодчика. — Но вы не хотите этому верить, как не верите и не поверили письму парламентёра о жизни вашей сестры. Поставили жизнь её на кон, лишь бы вернуть свои проклятые земли, свой город. Никого не хотите слушать, никому не хотите верить, только себе, только для себя… И вы заслужили того, что ждёт вас… И поделом вам! — он замолчал и отвернулся, он не ждал от князя ни оправданий, ни вопросов. Но тот произнёс негромко:
