От Купчика Голубев ушел с непреодолимым желанием поскорее прокрутить видеопленку и хотя бы приблизительно узнать модель автомашины, подъезжавшей с налетчиками к «Марианне». На дверях магазина висел замок. Оперативная группа уже завершила осмотр места происшествия и отбыла восвояси. Слава хотел было остановить первую же попутку, чтобы не идти пешком до милиции, но, быстро передумав, решил заглянуть к участковому Кухнину. Длительное отсутствие Кухнина и его внешняя схожесть с одним из участников разбойного нападения серьезно настораживали.
Жил участковый недалеко от ограбленного магазина в собственном доме под шиферной крышей. Рядом с огороженным штакетником домом — хозяйственная постройка, металлическая коробка гаража, дощатая летняя кухня и срубленная из осиновых бревен небольшая банька. В ограде, сразу у ворот, стоял обляпанный грязью мотороллер с копной зеленой травы в квадратном кузове. Двери веранды и дома были распахнуты настежь.
Похожий на цыгана с могучими плечами Анатолий Кухнин в одних плавках сидел за столом и прямо из большой сковороды торопливо ел жареную картошку с крольчатиной. Под стать ему, такая же рослая, но в отличие от мужа белокурая жена стирала в эмалированном тазу милицейскую рубаху. Хмуро ответив на приветствие Голубева, участковый, не отрывая взгляда от сковороды, с явно напускным равнодушием пробурчал:
— Что там, в «Марианне», стряслось?
Голубев сел напротив. Вместо ответа спросил:
— Почему в рабочее время неизвестно где мотаешься?
— Ольга ведь русским языком сказала твоему гонцу, что уехал за травой кроликам. Жрут, проглоты, не успеваю подбрасывать. Решил вот перекусить на скорую руку да бежать к магазину.
— Там уже нечего делать.
Видимо, привлеченные разговором в дверях соседней комнаты разом выстроились четверо черноголовых мальчуганов один другого меньше. Все в одинаковых белых маечках и красных шортиках. Самый маленький, лукаво присматриваясь к отцу, вдруг спросил:
— Ты пошему без штанов? Ушшался?
— Гавр-р-рош! — строго рыкнул на него Кухнин. — Возьму ремень — сам уссышься!
— Анатолий! — одернула жена. — Разве можно так говорить с детьми?..
— А чего он, сопляк, подначивает, — раздраженно отмахнулся участковый и исподлобья глянул на Голубева. — Под грозу попал, вымок до нитки.
Слава перехватил ускользающий взгляд:
— Долго ездил. За тридевять земель уезжал?
