— Стыд не дым — глаза не ест, — буркнул Марусов. — Хуже будет, если ни за понюшку табака усадите на скамью подсудимых. Вот тогда позора не оберусь.
Следователь развел руками — ну что, мол, с этим человеком поделаешь.
— Кто может подтвердить, что здесь действительно была коробка? — спросил он Марусова.
— Не знаю.
— Вы сказали, будто тут поработал бульдозер. Если коробка находилась на свалке, бульдозерист наверняка видел ее. Иероглифы очень яркие. Так?..
— Вроде бы так.
— Где бульдозерист живет?
— В нашем поселке, — с ноткой неуверенности уклончиво ответил Марусов.
— Поедем к нему.
Марусов достал из кармана автомобильный ключ зажигания и словно с неохотой медленно пошел к красной «Ниве».
— Я не нужен? — спросил Голубев Лимакина.
— Один управлюсь. Садись с нами, до поселка птицефабрики подвезем, а там пешком дотопаешь.
В райотделе милиции Слава появился к концу рабочего дня. Усевшись за свой стол, он устало откинулся на спинку стула и стал осмысливать собранную за день информацию. Нового было много, но мысли кружились вокруг одного и того же: на какую победу рассчитывал Казаринов, уходя от подвыпившей компании грузчиков?..
Из соседнего кабинета через стенку доносилось редкое постукивание пишущей машинки. Видимо, оперуполномоченный ОБХСС Полегшаев печатал одним пальцем. Голубев поднялся из-за стола и решительно направился к нему.
Красивым парнем был Сергей Полегшаев. Не парень — картинка. Ростом под метр восемьдесят. Тонкий в талии и широкий в плечах. С зачесанными назад черными как смоль, густыми волосами. В белых кроссовках «Адидас», дорогих джинсах и каждый день в разных, тоже с фирменными «лайбами», рубашках, он больше походил на преуспевающего молодого бизнесмена, чем на сотрудника милиции.
Когда Голубев вошел к Полегшаеву в кабинет, тот сидел за письменным столом и, придерживая у левого уха похожую на микрофончик крохотную детальку, связанную проводом с миниатюрным магнитофоном, сосредоточено слушал какую-то запись. Перед ним стояла портативная машинка с заложенным в каретку листом бумаги. Увидев Голубева, Сергей нажал на магнитофоне белую кнопочку, вытащил из машинки наполовину испечатанный лист и положил его в стол.
— Это что за джеймс-бондовская аппаратура? — присаживаясь к столу, спросил Слава.
— Японская техника, — с гордостью ответил Полегшаев. — Можно записывать разговор бог знает с какого расстояния.
— Где достал?
Полегшаев улыбнулся:
— Места надо знать.
— Дай послушать.
