— Почему так резко изменились их отношения?
— Спился мужик, ослаб.
— Кроме водки, других интересов у него не было?
— Были, как у гамадрила: «Ба-бу-бы». При виде женских ног Спартак начинал дрожать, будто строевой конь при звуке походной трубы.
— Галактионова не ревновала его?
— Юлька сама на передок слаба, — бригадир вновь попросил Санкова: — Коль, расскажи про секс-шоу с Юлией Николаевной.
— Иди ты, бугор, знаешь куда?! — внезапно оскорбился тот.
— Не стесняйся, Коля, дело житейское…
— Чо я, порнуху должен следователю гнать?
— Порнография и эротика — разные вещи.
— А слова-то одни, матерные.
— У тебя ж всеобщее среднее образование. Неужели не можешь выразить мысли без мата?.. — Бригадир с хитринкой посмотрел на Лимакина. — Пока Николаша резину тянет, я начну. Это еще до Спартака у них роман состоялся. Тогда Юленька помоложе была. Она и теперь прилично смотрится, а в то время — пальчики оближешь! Коля, понятно, не стерпел и положил на нее глаз…
— Не ври, бугор! Юлька сама строить глазки начала, — перебил бригадира Санков.
— Ну, Коля, гони дальше, гони!..
— А что дальше… Вижу, сама напрашивается. Для потехи притиснул на складе за ящиками, Юлька и размякла: «Ой, только не здесь… Приходи домой вечером. Музыку послушаем, коньяку с кофе попьем». Думаю, во лафа подворачивается — на дармовщину хапнуть! «Заметано, — говорю. — Чуть стемнеет — жди». Трезвый, как нарочно, был, еле дождался до вечера. Пришел. Юлька — цветет и благоухает. В таком прозрачном наряде, аж насквозь все прелести видно. На столе — закуси разной на всю нашу бригаду хватило бы, а я, кроме бутылки коньяка, ничего не вижу. Закусь мне — до лампочки. Юлька с кофейником засуетилась. Говорю: «Брось глупости! Не надо коньяк портить кипятком». Она на все согласна. Ну чокнулись, закусили, еще чокнулись, еще…
— Николаша, давай ближе к делу, а то прочокаешься до утра, — поторопил бригадир.
— Не, — расплылся в улыбке Санков. — Через полчаса бутылка уже опустела. Юльке так жарко стало, что и прозрачную блузку сняла. Мне же в ту пору одна бутылка была, что слону дробина. В самую норму захорошел. Сила из меня поперла. Смотрю на млеющую Юльку и соображаю: «Елки-моталки! У такой разогревшейся бабенки я шутя еще коньяк заработаю…» — Санков, вроде прикидывая, как бы получше сформулировать мысль, мучительно наморщил лоб.
— Понятно, Николаша, первую ходку ты сделал добросовестно, — подсказал бригадир.
— Ну, — благодарно улыбнулся за подсказку Санков. — Юлька как на седьмое небо взлетела. Покейфовав в постели, запорхала по комнате и из серванта на стол — хлоп другой пятизвездочный поллитряк. Тут уж я принялся, не чокаясь, стопари глотать. Дураку на этом бы пузыре и завязать надо, да я и тогда безразмерным был. Чую, капитально забалдел, но третью бутылку откупорить хочется. Вижу, Юлька тоже изнемогает, так здоровски я приглянулся ей. Эй, думаю, была не была!.. Растравить-то Юльку растравил, а у самого от пятизвездочной литровки голова кругами пошла и это самое…
