— Откуда вы про Гуманова знаете? — удивилась Тиунова.
Бирюков, с прищуром глядя на дорогу, улыбнулся:
— Работа у меня такая.
— Женю теперь и калачом ко мне не заманишь.
— Чего манить — сам придет. Парень он, чувствуется, порядочный. Такой жену в обиду никому не даст, любому черту рога сломает.
— Грубоватый он маленько… — Тамара помолчала. — Резкие словечки часто с языка срываются.
— Это в одиночестве разбаловался. Заведет семью, попридержит язык.
Тиунова глубоко вздохнула:
— Может быть. Ой, как стыдно… Наделала переполоху. И что, дуре, втемяшилась в голову нечистая сила?..
— Рассказали бы сразу правду участковому Кротову, тот бы скоренько всю нечисть прибрал к рукам.
— Близок локоть, да не укусишь… Если бы не смерть деда Глухова, может, я и не перепугалась бы так сильно…
— Что, смерть Глухова? — быстро спросил Антон.
— Вернувшись в Березовку после операции, Иван Серапионыч травки у меня попросил. Сделала успокаивающий отвар, старик немножко попил и… умер. Правда, говорят, его в безнадежном состоянии врачи домой отправили, но мне от этого не легче. И зачем, ненормальная, взялась лечить?..
Тиунова, нахохлившись, замолчала. Впереди, среди разлапистых старых сосен, показались двухэтажные корпуса районной больницы. Попросив Тамару посидеть в машине, Бирюков прежде всего зашел к судебно-медицинскому эксперту. Борис Медников настойчиво что-то искал в своем столе. Антон поздоровался с ним за руку:
— Что, Боренька, ищешь?
— Сигаретку где-то прятал, да не могу найти, — судмедэксперт сокрушенно кашлянул: — Ладно, не буду сегодня никотином травиться, подольше проживу.
Антон присел к столу возле телефона:
— Боря, помнишь старика Глухова из Березовки?
— «Скорпионыча», причастного к кухтеринским бриллиантам?
— Да.
— Помню, лечился у нас.
— Когда он умер, вскрытие было?
— Его вскрывали на операционном столе за несколько дней до смерти. Рак желудка — в последней стадии. Старик со слезами выпросился из больницы, чтобы умереть в родной деревне.
— Понятно. Как состояние Павлика Тиунова?
— Выкарабкается, кризис миновал. Но сегодня разговаривать с ним тебе не разрешат. Рано еще.
— Позже переговорим. Алексей Резванов как себя чувствует?
— Курит втихаря, разгильдяй, в палате. С этим можешь хоть до вечера болтать, — Медников уставился на Антона. — Чего допрашиваешь? Нашел Тиунову?
— Нашел. В машине у меня сидит.
— Значит, вскрывать не надо?
— Нет.
— Хочешь анекдот про летающего крокодила?..
— Я уже три раза от тебя это сочинение слышал.
