Николай надел рюкзак. Сейчас или никогда, лучшего случая не представится. В долине слева дрезина и железнодорожник приближались к вокзалу с одинаковой скоростью, но у человека все же было больше шансов на успех. Пригнувшись, Николай выскочил из леса и побежал направо вниз.
Пасущиеся коровы не обратили на него никакого внимания. Теперь они считались аристократками этого горного края, от них в немалой степени зависела жизнь здешних крестьян. И, похоже, они это понимали, судя по их ленивому барскому передвижению по пастбищу.
На солнце становилось жарко, но у Николая не было времени снимать куртку. Запыхавшись, он бегом поднялся на противоположный склон и перед тем, как перевалить на другую сторону, бросил взгляд на седловину слева. Дрезина стояла возле вокзала; людей видно не было, наверное, они вошли внутрь выпить по глотку прохладного вина. Николай спустился немного вниз, чтобы его не заметили, если случайно выглянут в окно, отбежал метров на десять вправо и перешел на другую сторону хребта. С этой стороны склон был открытым до самого темнеющего внизу леса. Густая чаща была и наверху, в направлении Альштуфе. Это было ему на руку, по крайней мере, из села его не заметят. Далеко внизу паслись овцы, и пастух может его увидеть, но это было не слишком опасно, потому что с такого расстояния трудно определить, кто там идет по склону.
Он на миг остановился, сбросил рюкзак, снял куртку и положил ее поверх одеяла. Багаж был не тяжел, но все же он с удовольствием размял плечи, прежде чем опять надеть рюкзак и идти вперед по наклонным альпийским лугам. В пятидесяти метрах ниже, параллельно дороге, по которой он шел, высились через равные промежутки решетчатые башни старой высоковольтной линии. Покоробленные зимними бурями, они напоминали схематично нарисованные человеческие фигуры, беспомощно поднявшие руки перед невиданным коварством материи и бытия. На верхушках висели разбитые изоляторы и обрывки серовато-голубых проводов, обгоревших в страшные минуты Коллапса.
Высокая трава тихонько посвистывала у колен, когда он энергично шагал вперед. Движение успокаивало его. Он не хотел думать ни о чем, кроме предстоящего маршрута. Через двадцать минут он будет за лесом возле Альштуфе, еще столько же времени уйдет на то, чтобы добраться до Ветерхорна. Скалистый проход между Ветерхорном и Зильбервандом был тяжел и неудобен, но ему это было как раз на руку. Пастухи и случайные прохожие предпочитали обойти гору с юга, через село. Лишь редкие смельчаки или люди, которым есть что скрывать, решались на трудное и опасное восхождение.
