На Тропниковых сразу же набросился Аркадий Никанорович.
Тося Лубкова знает, что человек произошел не от созданного богом Адама, а от обезьяны. Знает - и верит в бога! Причина Тосиной веры не в темноте, не в незнании каких-то истин. Доказывать ей, что Библия обманывает, что Адама не существовало, повторять основы дарвинизма, которые она проходила на уроках, бесполезное дело. Почему Тося верит в бога? Да потому, что перестала верить в людей, в товарищей. Ей не столько нужен диспут, открывающий глаза на научные истины, сколько моральная поддержка.
Чета Тропниковых: он - учитель физики, она - химии. Он высок, плечист, лобастая голова всегда в упрямом наклоне, взгляд решительный, исподлобья - не человек, а стенобитное орудие, всегда готов идти напролом. Она тонкая, светлая, с серыми глазами, мягкая на вид, обманчиво наивная, с женской хитрецой и с женским сумасбродным упрямством. Он глушил Аркадия Никаноровича своим басом, она опутывала лирическим сопрано. Но Аркадий Никанорович, как кремневая сосенка на песчанике, не гнулся, горячо блестел очками в сторону Тропникова-мужа, отпускал отточенные улыбочки Тропниковой-жене.
- Учтите: Тося Лубкова уже вернулась в школу! - напомнили ему.
- И что же? Может, хотите сказать - перестала верить? Тогда о чем спор, разойдемся по домам, довольные и успокоенные.
- Она вернулась, значит, как-то доверилась одноклассникам!
- Ой ли?
- Улыбайтесь сколько хотите, а первый шаг к доверию сделан.
- Дальше?
- Дальше добьемся, чтоб ее доверие к ребятам росло.
- Оч-чень хорошо! Дальше?
- А дальше ее товарищи, которым она как-то доверяет, начнут диспут о боге!
- И разумеется, переубедят ее.
- Пусть Тося не будет принимать прямого участия в диспуте, пусть следит со стороны...
- А если она станет не следить, а избегать?
- Не станет!
- А вдруг да... Вдруг да эти диспуты заставят ее опять отдалиться от товарищей. Не придется ли, уважаемая Ирина Владимировна, снова возвращать ее в лоно нашей матери-школы, тянуть песенку про белого бычка.
- Станет следить! Не может не следить! Любой разговор о боге у нее неизбежно вызовет болезненное любопытство. Понимаете - болезненное! Магнитом потянет! Это ли не сближение! Это ли не решение вопроса!
- Вашими бы устами да мед пить.
Как и должно быть, одни учителя стали на сторону Тропниковых, другие - на сторону Аркадия Никаноровича. Учительская забурлила.
Мало-помалу один за другим все повернулись ко мне.
- Согласен с Аркадием Никаноровичем, - начал я, - согласен, что для Тоси нужнее сейчас не наше просвещение, а наша человеческая поддержка. Мы все силы, все время отдаем обучению. Считай, другим не занимаемся. Уроки, домашние задания, дополнительные занятия... Учим и ревниво напоминаем: слушай объяснения учителя - нужно для тебя, выполняй домашние задания сам, отвечай за себя. Всюду сам и для себя!
