— Они близнецы, но отличить их довольно легко, особенно когда находятся рядом.
— Но этого же не было.
— Это не важно. Вы не имели права пугать девушку всего лишь из-за нескольких ее дерзких слов.
— Кейтлин Херст с момента появления в Лондоне вела себя вызывающе. Кто-то должен был приструнить ее.
Галлоуэй поджал губы:
— Мы с ее теткой, так же как и Триона, пытались обуздать Кейтлин. Триона приехала в Лондон как раз для того, чтобы убедить сестру вести себя как подобает леди.
Чудесно! Девушка была невинна и добродетельна и имела благочестивых покровителей. Слово за слово его толкали к самому краю утеса.
Хью потер шею. Глаза его щипало. Они болели. Ничего сейчас он не желал больше, чем обещанной ему бутылки портвейна, а также мира и тишины в карете Александра. И чтобы ни одно обольстительное невинное существо не искушало его.
— Итак, Маклейн? — заговорил лорд Галлоуэй, и от его голоса смолкла беседа в другом конце гостиной. — Что вы намерены сказать по поводу своего поведения с моей племянницей?
Черт побери этого старого сводника! Он явно вел дело к единственно логичному концу — свадьбе. Но у Хью не было желания жениться. Однажды в прошлом он чуть не совершил подобную ошибку, и был готов пойти на любые жертвы, чтобы избежать ее теперь.
— Я извинюсь перед вашей племянницей за то, что причинил ей неудобство, но осмелюсь заметить, что никто не видел, как она вошла в мою карету, кроме ее няни. Если вы и леди Галлоуэй сопроводите ее назад в Лондон, это будет самым мудрым поступком.
Галлоуэй внезапно ощутил смущение и беспокойство:
— Хотел бы, чтобы это было так.
Хью, казалось, обрел надежду, но уже следующая фраза старого лорда дала ему понять, что он загнан в угол.
— Как только няня поняла, что Триона оказалась в вашей карете, она помчалась обратно в Лондон, чтобы сообщить об этом нам, а лорд и леди Колчестер и их дочь Кассандра находились в гостиной вместе с нами. Они проводили Кейтлин к нам по пути с Бонд-стрит.
— Черт возьми! Леди Колчестер — злостная сплетница.
— Согласен. Ко времени, когда мы вернемся в Лондон, всем уже будет известно, что произошло.
Вот, значит, как обстояло дело. Как бы Хью ни желал, чтобы все было иначе, он не мог не считаться с тем бесспорным и прискорбным фактом, что по его вине репутация Трионы Херст оказалась погубленной. Скрежеща зубами, Хью ответил:
— Завтра утром я приду к вам в дом, чтобы все уладить.
— Не смотрите на меня так сердито, милорд. Вы сами заварили эту кашу.
