Хью тоже пользовался успехом в обществе, но, будучи младшим сыном, не вызывал у женщин такого интереса, что, впрочем, вполне его устраивало.
Когда карета загромыхала и затряслась по булыжнику, Хью с удовольствием представил неудобство мисс Величие-и-Высокомерие Херст и усмехнулся. Он надеялся, что к тому времени, когда они доберутся до Кэйдслидса, она проголодается, захочет пить и ее сильно растрясет.
До сих пор никому не удавалось обыграть Маклейнов. Никому. Вполне удовлетворенный, он надвинул шляпу на глаза, поудобнее уселся и погрузился в сон.
Нянюшка вцепилась обеими руками в кожаный ремень и застонала; лицо ее обрело зеленый оттенок.
— Неужто этот кучер должен гнать как безумный?
Триона выглянула в окно, подставляя голову ласковому ветерку, перебиравшему пряди ее рыжеватых волос:
— Мы должны догнать Кейт. Она нас опережает на добрый час. Слуга Маклейна сказал, что карета отбыла в четыре.
— Ох! Знаю, но…
Карета снова попала в ужасную выбоину, и Нянюшку тряхнуло изо всей силы так, что голова ее ударилась о низкий потолок древнего экипажа.
Триона, державшаяся за раму окна, потеряла опору и упала на боковую деревянную панель.
— О!
Нянюшка снова заняла место на сиденье. Ее бледное лицо было мрачным.
— Эта дорога проклята самим дьяволом!
Триона уселась поудобнее, чтобы получить возможность снова смотреть в окно. Они приближались к небольшой гостинице. Хотя слуга на крыше кареты должен был высматривать приметный экипаж Маклейна, она не очень доверяла его бдительности. Триона устремила пристальный взгляд на двор гостиницы, когда они с ветерком промчались мимо, но в поле зрения не появилось ни одной кареты, заслуживающей внимания. Она вздохнула.
— Ты ее заметила? — спросила Нянюшка.
— Нет, но лакей тети Лавинии сказал, что на этом участке пути есть несколько излюбленных джентльменами придорожных гостиниц.
В сгущающихся сумерках пасмурного дня Триона вглядывалась в огни приближающегося постоялого двора и вдруг вскрикнула:
— Вот она!
Девушка привстала и принялась барабанить кулачком по потолку кареты.
Кучер тотчас же сбавил скорость и съехал с дороги в рощицу низкорослых деревьев, и сквозь просветы в их стволах можно было различить двор гостиницы.
— Вот она, эта карета! Нянюшка, я вижу как раз такой герб, как описывала тетя Лавиния!
— Слава тебе Господи!
Нянюшка закрыла глаза и принялась молиться. К дверце коляски подошел кучер:
— Верно, мисс, это именно та карета! Я увидел ее одновременно с вами!
