— Я поняла это.
Он покачал головой.
— Они вели себя возмутительно.
— Хью, они проявляют характер и просто защищаются таким образом. Из-за этого я не стану относиться к ним хуже. — Она ухитрилась улыбнуться. — К тому же я не осталась в долгу. Подожди до завтра, когда они станут причесываться.
Его губы дрогнули:
— Ты забрала их шпильки?
— Это было бы слишком просто. Я намазала крахмалом их щетки для волос.
Он рассмеялся:
— Решила действовать их методами.
— Да, но… тут нечто большее. Хью, я не могу оставаться здесь и не быть частью их жизни. Мы подначиваем друг друга, что тут плохого? — Она с трудом перевела дух: — Больше я не могу этого терпеть. Или я буду общаться с тобой и с девочками на равных, или покину этот дом.
Его лицо мгновенно утратило веселость, а смех замер:
— Что ты такое говоришь? — спросил он почти грубо. — Еще не время.
— Мы ведь так и планировали, что я пробуду у тебя не более месяца или двух. Пока что месяц еще не прошел, но…
— Прошу тебя, замолчи. — Он бросил взгляд на часы: — Сейчас у меня нет времени, я тороплюсь. Мы обсудим это после моего возвращения.
Он взял свою одежду и направился к двери, чувствуя какую-то странную пустоту в груди.
— Хью?
Он остановился у двери:
— Да?
— Пожалуйста, не отсылай девочек к Дугалу. Оставь их со мной. Я позабочусь о них. Обещаю!
Он расслышал боль в ее голосе и не смог не отреагировать.
— Катриона, уезжая, я всегда оставляю девочек с Дугалом. Это вовсе не из-за тебя, а из-за их матери.
Лицо Катрионы выразило недоумение, и он заколебался. Если бы он покинул ее сейчас, не дав объяснений, она могла вообразить худшее. Хью не хотел вдаваться в излишние подробности, но она заслуживала того, чтобы знать, почему его так тревожит безопасность девочек. Он со вздохом бросил на кровать узел с одеждой:
— Как раз перед тем, как уехать в Лондон, чтобы урезонить твою сестру, я получил письмо от Клариссы.
— Что же она пишет?
— То же, что во всех остальных письмах: хочет забрать девочек обратно и скоро приедет за ними.
— Думаешь, она в самом деле способна на это?
— Она уже пыталась это сделать раньше. Она знает, какие чувства я питаю к ним, что я готов на все, чтобы защитить их… Я заплачу сколько угодно, чтобы оставить их у себя.
Никогда еще Триона не видела столь холодного и решительного выражения на лице мужа.
— Но ведь это шантаж.
— Да. Я совершил ошибку, позволив Клариссе понять, что значат для меня девочки. В то время она сочла это забавным. Позже увидела в этом возможность поживиться.
