— И что с ней случилось?
— О, не волнуйся. Она всегда приземляется на все четыре лапки. Связалась с богатым человеком много старше себя. Выпотрошив его кошелек, нашла другого. Потом еще одного.
— По крайней мере, она последовательна, — сухо заметила Триона.
Маклейн вяло улыбнулся:
— Да, в этом ей не откажешь. Но она выбрала ужасный, порочный образ жизни и всюду таскала за собой девочек. Они столько пережили…
Голос его пресекся. Он отвернулся, и глаза его подозрительно заблестели.
— Думаю, на их долю выпало более чем достаточно.
Триона попыталась скрыть свое огорчение. Ситуация, судя по всему, была сложнее, чем она могла предположить.
— Ты любишь своих дочерей, и они, как я теперь понимаю, любят тебя. Это все, что мне надо было знать.
— В таком случае ты будешь вести себя так, как я прошу, и оставишь их в покое.
Триона подумала о нежности своих родителей, о любовном поддразнивании братьев и сестер, и горло ее сжала спазма.
— Я сделаю все, что смогу.
Услышанное усугубило ощущение ее одиночества, которое она попыталась побороть все утро. Внезапно Гилмертон-Мэнор показался ей огромным и пустым.
Должно быть, отчасти ее чувства отразились на ее лице, потому что Хью подался вперед и взял ее руку в свою большую ладонь.
— У тебя будет чем себя занять. Миссис Уоллис все тебе расскажет и покажет. Не сомневаюсь, ты многое сделаешь, чтобы жизнь дома была благополучной.
Похоже, ей объяснили обязанности жены. Но настоящая жена принимает участие во всех сферах жизни дома, а не только следит за состоянием постельного белья. И все же это было началом, выступом на первом участке склона очень высокой горы, куда можно было поставить ногу.
К счастью для всех, кого это могло коснуться, Триона умела выполнить хорошо, даже очень хорошо, любую задачу, в том числе восхождение на гору. Пока что она была рада заниматься хозяйством и следить за тем, чтобы жизнь в доме шла обычным порядком, чтобы все винтики вертелись в нужном направлении и темпе. Но у нее была и другая цель. Она хотела, чтобы ее пребывание здесь приобрело какую-то ценность. К тому времени, когда, как ей объяснили, наступит пора уезжать, Триона хотела стать для Хью настолько близким человеком, чтобы он хотя бы скучал по ней.
Она бросила на него взгляд из-под ресниц. Могла ли она в достаточной мере вызвать его интерес? Неужели она нужна ему только в постели? Пока что только там она ощутила близость с ним.
Триона не могла позволить ему оттеснить ее от всех важных дел, происходящих в доме, и в то же время сознавала, что не может ничего требовать. Было очевидно, что он очень любит своих дочерей, и едва ли она могла винить его за столь похвальные чувства. Она должна была заслужить его доверие и добиться этого ценой собственных усилий. Отец всегда говорил, что реальное дело важнее тысячи слов.
