Потому что Бог грозен для человека в любом Своем обличье, и даже одна из самых мягких (на первый взгляд) энергетических вибраций становится непереносимой по мере увеличения ее силы и более интенсивного просвечивания атманического тела и плана. Можно даже сказать, что самые страшные преступления человечества, как индивидуальные, так и групповые, совершались, будучи вдохновлены Венерой, и разрушение Трои тому архетипический пример. Когда Бог являет Себя слишком ярким, непереносимым для психики свечением, человек реагирует безумием: он начинает стремиться к объекту любви фанатично, забывая абсолютно все остальное, в том числе моральные ограничения, чувства долга и ответственности и даже инстинкт самосохранения.
На третьем уровне проработки Венеры человек начинает видеть разные лики любви и разные эффекты, которые она производит как на него самого, так и на любимый объект.
Прежде всего он учится распознавать ее темный лик — свет Божества, на который, хочет он того или нет, в первую очередь реагирует его низшее, иногда откровенно биологически — звериное начало, обретая над ним власть и заставляя деградировать в целом. На низком, совсем уже откровенном, уровне это может быть и страсть к наркотикам или переходящая всякие социальные границы сексуальность; однако гораздо чаше темный лик любви проявляется в относительно социализированном виде — например, в форме любви к другому человеку (матери, ребенку, мужу, любовнице…), в виде хобби или пристрастия, поглощающего все его интересы (например, коллекции марок, любимого кота или попугая) и т. п. Все это может заслонить от человека мир целиком, но на третьем уровне проработки Венеры он все же способен в некоторый момент это осознать, признать свою любовь как во многом питающую его личных бесов и демонов и существенно сократить ее роль в своей жизни — как на буддхиальном плане, так и на каузальном.
С другой стороны, человек учится более дифференцированно видеть и любимый объект, причем так, что анализ не убивает его любви. Если на втором уровне видение каких-либо недостатков в объекте равносильно окончанию любви к нему (позиция: "раз я его люблю, для меня он — совершенство"), и человек относится к критике любимого существа крайне болезненно, фактически ее не воспринимая, то на третьем картина восприятия меняется. Теперь уже возможно членение объекта любви, видение его недостатков (от которых он кажется только милее), а также мелких бесов и демонов, весело снующих вокруг него. Эти бесята и демонята тоже, конечно, очаровательны, но человек одновременно видит, какой вред они наносят любимому существу (являясь по сути паразитами), и часто бывает склонен с ними сражаться — не потому, что они сами по себе ему не нравятся, вовсе нет, а исключительно оберегая любимое существо — его энергетику, а заодно и этику. Здесь впервые возникает проблема, о которой на первых двух уровнях проработки Венеры человек и не подозревает: оказывается, для того, чтобы донести свою любовь до объекта, нужны специальные усилия, а иначе ее по дороге расхватают различные хищники, в том числе собственные бесенята любимого существа, и тогда получится, что из моей — самой лучшей и чистой — любви к нему не произойдет ничего хорошего, кроме усиления его эгоизма расцветания различных пороков. Но даже и не говоря о хищниках, любимое существо может вовсе не заметить моей любви, хотя бы и выраженной самым очевидным и недвусмысленным образом…
