В первых числах ноября Дитрих приказал Вальтеру поехать на хутор и вернуться в город на телеге, загрузив ее товаром, чтоб не было подозрений. Юноша привез перец, баклажаны, тыкву, подсолнечное масло и сыры со своей маслобойки и сыроварни. На привозе, не заказывая большой цены, очень быстро все продал. И погнал на пару с Дитрихом телегу обратно, нагруженную тяжелыми ящиками, прикрыв их просто пустыми мешками, благо никаких постов на здешних дорогах отродясь не было.
Таких ездок они сделали две. В ящиках было оружие и пироксилин. А брали их они рано утром из старой аккерманской крепости, которую, по легендам, строили еще древнегреческие колонисты города Тиры. Мальчишкой Валька лазил по подземным ходам, сходившимся где-то в крепости. Но далеко там уйти было невозможно: арочные ходы обвалились, были засыпаны кирпичом, мусором. И вот теперь из этих катакомб, из неизвестного Вальтеру отсека, они перегружали ящики на телегу. Когда же он, удивленный, спросил: «Как они здесь оказались?», Дитрих промолчал. Но по пути на хутор рассказал Вальтеру, что скоро высадится на близком побережье десант и они готовятся его встретить.
— Вы понимаете, о чем я говорю, господин следователь? — спросил арестованный.
Да, Дмитрий хорошо помнил громкое прошлогоднее дело о высадке из Черного моря, в Бессарабской губернии близ деревни Бурназ немецко-турецкого десанта. В конце ноября, в штормовую погоду к берегу тайно причалило судно. Несколько человек обезоружили пограничную стражу, и вслед за ними подошло еще одно судно, и на берег высадился отряд из 25 человек. Узнали об этом не сразу — в Аккермане не работал телеграф…
А Вальтер вновь представил, почувствовал, как бьет в лицо, в грудь штормовой ветер с моря, ревут волны. Он отворачивается, чтобы сделать вдох, сжимает полы распахивающейся шинели. Сердце ноет, и он не может понять сам себя — тревога это или восторг, потому что на волнах уже качается маленькая фелука, ее несет к берегу, вот-вот разобьет. Но нет, несколько человек выпрыгивают в воду и выходят к нему и Дитриху. Сумерки еще совсем светлые, и они ждут темноты, чтобы повести этих пятерых к пограничному посту. Они идут бесшумной походкой янычаров…
Дня за три до этого у Дитриха был разговор с Женни. В день высадки десанта на городской телеграф нужно было провести своего человека. Телеграф, поскольку время шло военное, охранялся, но часовой был всего один и стоял у входа.
— Я познакомлю тебя с Эбергардом, впустишь его через черный вход, — говорил Лаберниц. — Он блокирует работу аппаратов. А там у вас еще несколько немецких женщин работают, они ему помогут.
