Так постепенно Дмитрий подъезжал к Саратову. От близости большой реки становилось прохладнее, кружили чайки, уже ощущался будоражащий запах болота и рыбы. И вот, наконец, блеснула вода волжского изгиба с баржею, рыбацкими лодками и далеким пароходом…
Когда, прихрамывая, в комнату вошел изможденный парень, Дмитрий подумал: «Какие девятнадцать! Совсем юноша, лет шестнадцать». С жалостью и внезапной сердечной болью он смотрел на прозрачную кожу, обтянувшую скулы, тонкий, еще более заострившийся от худобы нос, отросшие густые волосы. Даже сейчас еще было видно, что он красив, этот невысокий юноша. Но вот арестант закашлялся, затряслись его узкие плечи, на запавших щеках проступили красные пятна, он поднял взгляд на Дмитрия, И тот сразу же изменил мнение: «Нет, ему явно больше лет…»
Еще по пути в тюремное отделение помощник пристава, провожавший Дмитрия, рассказал, что парня нашли на грузовом причале в пустом баркасе. Он, видно, заполз туда ночью, а утром не смог встать. Его задержали не столько как бродягу, а скорее из жалости, определив в городскую благотворительную больницу. Но когда из Гродненской губернии пришел ответ, что такого там не знают, его перевели в тюремный лечебный изолятор и подали в розыск. Помощник пристава жалостливо сказал, что оба доктора — и больничный, и тюремный назвали неизвестного «не жильцом», определив оставшийся ему земной срок едва ли месяцами, скорее, неделями, а то и днями. Правда, его подлечили, он ожил, но, говорят, уже это не имеет значения. Кто бы ни был этот человек, он у всех вызывает жалость.
— Вот так дела обстояли, когда пришел запрос от господина Петрусенко, — заключил помощник пристава. И протянул умиленно: — Да, помнят у нас Викентия Павловича. Легендарный человек!
Дмитрий знал, что дядя его, будучи еще следователем, а потом и следователем по важнейшим делам, бывал во многих городах, принимая участие в розысках. Одно из самых громких дел раскрыл именно в Саратове Его спутник, не зная, что Дмитрию многое известно, вспоминал:
— Бывал господин Петрусенко у нас, давно, правда, я только первый год тогда служил, приблизительно в вашем возрасте… У нас тот год несколько убийств зверских совершилось, люди, чуть стемнеет, выходить на улицы боялись. А негодяй казался неуловимым. Викентий Павлович приехал помочь вести расследование. И нашел убийцу — по следу от саней.
Дмитрий, улыбнулся, покачал головой: слыхал, слыхал он об этом «санном следе». Вот и сейчас, когда он собирался уезжать в Саратов, Викентий Павлович тоже сказал:
