— Клевета! — неистово кричу, и залпом выхлёбываю Петин кофе, — Отродясь у Юльки не было фригидности! Это ты виноват! Плохо старался, значит! Покажи мне язык немедленно!
Это уже третий Лонг айленд" иссяк в моём бокале.
Никогда себя так с трезвого на людях не веду. Да.
Петя пучится, краснеет, и вытаскивает язык.
На Петиной шее бьётся синяя вена, а Петин язык пытается облизать Петин нос, но безуспешно.
— Хо! — ликую, — Видишь? Ты виноват! Не можешь срать — не мучай жопу! И не сваливай с больной головы на здоровую!
Петя сконфуженно запихивает язык обратно в рот, и угрюмо присасывается к бокалу.
Мне становиться его жалко. Меняю тему разговора:
— Ладно, ты мне расскажи: как сам-то?
Банальный такой вопрос, но сказать что-то надо.
Петя оживляется, и извлекает свой нос из "Лонг айленда"
И смотри на меня изучающее.
— Что? — спрашиваю, и Петины слюни с сисек вытираю.
— Тебе можно доверять? — испытующе вопрошает Петр.
— Вполне. Я щас нажрусь, и всё равно всё завтра забуду. Стопудово. Рассказывай.
Петя начинает светиться изнутри таинственностью, и шепчет мне на ухо:
— Что ты знаешь о демонах, недостойная женщина?
Хмурюсь, и вспоминаю:
— Есть демоны инкубусы. Они невидимые, и по ночам тёток трахают несанкционированно. — вспоминаю, и радуюсь своей крепкой памяти.
— Дура. — огорчил меня Петя своей откровенностью. У кого чего болит… Что тебе известно о демоне Пиндобусе?
*Тут я вру безбожно, потому что не помню я как там этого Петиного приятеля звали.*
— Ничего не известно мне о Пиндобусе. — серьёзно отвечаю, и жду продолжения. И оно последовало:
— Тебе Юлька рассказывала о моей татуировке?
— Да, — говорю, — рассказывала. Говорила, что у тебя упырь какой-то то ли на жопе, то ли на спине нарисован.
— Обе вы дуры. — ещё больше огорчил меня, и огорчился сам Петя. — Это не упырь. Это — Пиндобус. Демон откровений и повелитель мёртвых душ. Я с ним общаюсь.
Последняя фраза была произнесена гордо, и с вызовом.
А я была к ней не готова, и "Лонг айленд" вытек у меня из носа.
— Зачем? — интересуюсь осторожно, а сама высматриваю удобные пути побега из Шоушенка.
— Пиндобус знает всё. Он учит меня. И он сказал, когда я умру.
— И когда?
— В прошлом году должен был умереть. Пиндобус иногда любит пошутить… — и засмеялся нехорошо.
А у меня в животе вдруг что-то забурчало.
— Клёво тебе… — говорю, а сама уже сигареты-зажигалки в сумочку складирую.
— Ты знаешь, как зовут меня друзья, а? Знаешь, бля? — тут Петя схватил меня за розовую кофточку, и смял в руке мою сиську.
