– Мы все совершаем ошибки.
Говорил ли он о ней? Или о своей собственной прошлой ошибке?
– Продолжим? – спросила она несколько напряженно.
Адриано кивнул в ответ.
Они проехали по кругу большое расстояние.
Метры и метры забора развалились полностью. Деньги, которые предназначались для их ремонта, были потрачены на игры на скачках и на алкоголь. Когда Адриано думал об этом, у него появлялись совсем нелестные мысли о покойном Джеймсе Барнсе, но, как ни странно, параллельно этому он чувствовал жалость по отношению к этому человеку. Ему действительно было так плохо, что он спустил все, что любил больше жизни.
К тому времени, когда они подъехали к дубу, Адриано уже увидел достаточно, чтобы иметь представление о состоянии остальной части земли и забора.
Он слез с коня и погладил его по холке. Фиона сделала то же самое. Затем Адриано сел у корней дерева и потянулся.
– У тебя все брюки будут грязные, когда ты встанешь, – заметила Фиона.
– Садись рядом со мной, – лениво скомандовал Адриано. – Нам надо обсудить, каким образом подойти к вопросу приведения земли в порядок.
Что, он быстро подсчитал в уме, займет примерно десять минут. А что дальше? Он собирался придерживаться своих планов по обольщению и не обращать никакого внимания на тихий внутренний голос, который отговаривал его от этого. Адриано глядел на девушку из-под ресниц, пока она медленно шла к нему. Он заметил бессознательную грацию, с которой она несла свое тело, совершенно безразличная к тому, как на нее смотрели остальные люди.
– Было невозможно что-либо сделать, – сказала Фиона извиняющимся тоном. – С тех пор, как умер папа, я все время пыталась что-то сделать с финансами, и это было как непрерывный ночной кошмар.
Она посмотрела на простирающиеся перед ними поля. На расстоянии все выглядело просто великолепно. Только вблизи можно было увидеть признаки упадка. То же самое было с конюшней и с домом.
– Тебе даже не надо говорить о том, насколько все изменилось в худшую сторону по сравнению с тем, что было семь лет назад.
– А я и не собирался говорить ничего такого.
Адриано встал и отряхнулся, но лишь затем, чтобы потом лечь на траву, положив руки под голову и скрестив ноги в щиколотках.
– Разве сейчас не время ехать обратно?
– Думаю, я еще немного побуду на солнышке. Конечно, ты можешь уехать в любое время.
Это был рискованный ход, но Адриано не хотел, чтобы Фиона чувствовала себя марионеткой. Но его тело превратилось в тысячу завязанных узлов, пока она думала, какое решение принять. Если бы она встала и поехала домой, ему пришлось бы остаться на какое-то время, и, хотя окружающий вид был сплошным очарованием, это очарование сразу испарилось бы без нее.
