– Надеюсь, я могу на вас рассчитывать? – уточнил он. Ее готовность быть в его распоряжении, видимо, представлялась ему чем-то само собой разумеющимся.
– Да, конечно, – покорно согласилась она, на миг задержав дыхание.
– Вы предпочитаете ночевать здесь или переедете в Каннебьер?
У Бруно в бухте Каннебьер, посреди парка, уступами спускавшегося к морю, был великолепный дом с садом, выстроенный английским архитектором Бобом Уилсоном и оформленный миланским дизайнером Эдоардо Конти Кремаги. Дом, окруженный буйной средиземноморской растительностью, представлял собой одноэтажное строение в виде павильона со стеклянными дверями, выходящими к бассейну из белого каррарского мрамора. Теплый коричневый тон стен и полы цвета сиенской земли подчеркивали красоту внутреннего убранства, состоявшего из белоснежных, как монашеские одеяния, диванов, широких и низких столов и нескольких английских терракотовых скульптур прошлого века. В доме было две спальни, крошечные, как, впрочем, и ванные комнаты, но изумительные в своей строгой элегантной простоте.
Карин мгновенно приняла решение:
– Спасибо за гостеприимство, мистер Брайан, – ответила она, – но если уж мне позволено выбирать, я предпочитаю переночевать на борту.
– Неодолимая тяга к морю? – В его голосе слышалась насмешка, казалось, он угадывал тайные мысли своей гостьи.
– Просто детское желание провести ночь на корабле, – солгала Карин. В действительности это был всего лишь наиболее простой и доступный способ увидеть наконец собственными глазами, что за обольстительное создание услаждает досуг одного из самых неотразимых мужчин на свете.
– Гаэтано проводит вас в вашу каюту, – произнес он тоном радушного хозяина дома.
Легкий румянец окрасил безупречный алебастр ее лица:
– Есть проблема с шофером.
– Предоставим ее решение на усмотрение Гаэтано. – Слуга бесшумно материализовался в дверях. Он уже был в курсе дела. – Предупреди водителя синьорины, – сказал ему Барон.
Гаэтано поклонился и улыбнулся:
– Все будет сделано, ваша светлость. – Он исчез бесшумно, как тень.
– Я собиралась вернуться в Милан сегодня вечером, – заговорила Карин, когда они вновь остались одни.
– Это так важно? – Казалось, разговор идет между мужчиной и женщиной, которые только что познакомились и хотят узнать друг друга поближе.
– Нет, – пожала она плечами. – Просто я не захватила даже зубной щетки.
Бруно насмешливо взглянул на нее и заметил:
– Модные лавки Сен-Тропеза в вашем распоряжении. – Эта фраза прозвучала так, словно была взята из какого-то киносценария, специально созданного, чтобы вывести из себя любую женщину. На Карин, привыкшую к эксцентричности некоторых деловых людей, она тоже произвела впечатление.
