Сначала подъем был еле заметен, но крутизна быстро нарастала, и Чимал сначала должен был сильно наклониться вперед, а потом и встать на четвереньки, чтобы удержаться на склоне. Поверхность перед ним изгибалась самым невообразимым образом: там, где небо встречалось с землей, пройти было нельзя. Чимала охватил ужас, он представил себя вечным пленником бесплодной пустыни неба. В панике он все же сделал попытку взобраться выше, но напрасно: гладкая поверхность была скользкой, и удержаться на ней он не смог. Съехав обратно, Чимал некоторое время лежал неподвижно, пока страх не отпустил его. Нужно было придумать выход из этой западни.
Идти вперед он не может – это ясно; однако всегда есть возможность вернуться туда, откуда пришел, – стало быть, ловушка еще не захлопнулась. А если пойти налево или направо? Чимал повернулся и посмотрел на запад: небо там поднималось все выше и выше, пока не смыкалось с горами над головой. Тут он вспомнил, что туннель, от которого отходят шахты, ведущие на поверхность неба, казался изгибающимся кверху, хотя на самом деле был прямым. Похоже, во внешнем мире существует два направления вверх: настоящее и кажущееся. И Чимал поднял сосуд с водой и орудие для убийства и пошел к горам.
Это оказалось кажущееся направление вверх: он шел будто внутри гигантского колеса, которое поворачивалось ему навстречу. «Низ» был всегда у него под ногами, а горизонт неуклонно приближался. Горы, нависавшие над ним, когда он тронулся в путь, теперь стали похожи на навес с зубчатым краем, разделяющий небо и долину посередине. С каждым его шагом горы как будто опускались ниже, пока наконец их вершины не оказались прямо впереди, устремленные на него, как огромные кинжалы.
Когда он поравнялся с ближайшей горой, оказалось, что она лежит на боку, примыкая к поверхности неба, и еле доходит ему до плеча. Чимал уже ничему не удивлялся, этот день сюрпризов притупил его чувства. Вершина горы была покрыта каким-то белым веществом – похоже, тем же самым, что и небесная твердь, только другого цвета. Чимал влез на острие горного пика, лежащего на поверхности неба, и пошел по нему к подножию горы. Белизна под ногами кончилась, дальше была обычная скала. Что бы это значило? Он мог видеть долину теперь уже не над собой, а как бы подвешенную за краешек посередине расстояния до зенита. Чимал закрыл глаза и попробовал представить себе, как это место выглядело бы из долины. Если смотреть от подножия утесов за Заачилой, то поверх пирамиды будут видны ограничивающие долину скалы, а за ними все более далекие могучие горы, столь высокие, что на их вершинах снег не тает круглый год. Снег! Чимал открыл глаза, посмотрел на блестящее белое вещество и расхохотался. Так он на заснеженной вершине! Если его видят из долины, он должен казаться каким-то сказочным гигантом.
